AlmaZa - Танец под золотой вуалью [СИ]

— Вот как? И почему, по-твоему, скрывается Саломея?

— Кто знает? — юноша посмотрел на небо, усыпанное яркими летними звездами. — Девушка может быть глухонемой. Тогда жесты и танец — это единственное, как она в силах говорить, выражаться. А если, на самом деле, вторая часть лица обезображена? Только так она чувствует себя красивой и забывает о дефекте, видя в глазах зрителей неподдельное восхищение. Я могу выдвинуть много предположений, но все они скорее подтверждают уникальность Саломеи, чем её приземленный корыстный интерес.

— Потому что ты грезишь ей и хочешь возвысить? — настаивала я на своей версии. Но ведь очевидно же было, что мальчишка влюблен! Зачем отрицать это?

— Да, мне она очень нравится, — не стал противиться он. — Но, ты можешь в очередной раз не поверить, скорее как личность, чем как объект сексуального желания. Она… словно становится не самой собой, когда на сцене. Согласись, когда она с неё сходит, не может же она оставаться всё той же восточной красавицей, вырванной из контекста жизни? Она чья-то дочь, подруга, жена, может быть. А в эти минуты, когда идет выступление, она наверняка даже сама забывает о том, кто она есть. Ты веришь в это, Мэя?

— Вполне, — задумавшись, приняв каждое слово Джело к сердцу, кивнула я. — Ты очень правильный и понимающий для своих лет. Откуда такие берутся?

— Лучше спроси, куда таким деваться? — грустно улыбнулся парень, опустив взгляд и затеребив заусенец у ногтя безымянного пальца. Мне захотелось провести ладонью по его светлым волосам. Он ужасно мил. — Этим мне и нравится Саломея. Она нашла способ на некоторое время убегать даже от самой себя. Я бы тоже хотел.

— Джело, — не выдержав, я всё-таки машинально положила свою руку на его. — Если тебя что-то гложет, ты можешь поделиться со мной. Если хочешь, конечно. Не могу смотреть на твою печаль, она тебе так не идет…

— Ты хочешь улучшить мне настроение? — вновь преобразился в озорство Джело, поправив другой рукой поднятый воротник куртки, о который почесал нос. — Это можно сделать. Позволишь мне одну просьбу?

— Какую? Пожалуйста, говори. — радушно отозвалась я.

— Можно я тебя поцелую?

— Что? — округлила я глаза, но не успела воспрепятствовать, и наклонившийся молодой человек тотчас коснулся моих губ, закрыв свои веки. Попытавшись отстраниться, я была легко остановлена его ладонью, легшей на мой затылок. Я могла бы надавить сильнее и избавиться от неё, потому что рука держала не сильно, но не стала продолжать брыкаться. Сомкнув свои веки, я получила — или подарила? — скромный и романтичный поцелуй, не вышедший за рамки смелого, но приличного касания, не перешедшего во взрослый разврат с языком и тому подобное. Джело всего лишь коснулся моих губ губами и, едва теснее прижавшись к ним, отодвинулся обратно, посмотрев на меня.

— Спасибо, — видимо за то, что я не ударила его и не убежала, поблагодарил юноша. — Весь вечер хотел это сделать.

— А повод? — отходя от случившегося, сомкнула я руку в кармане, чтобы не протянуть её к своим губам.

— Повод? — изумился Джело. — Ты имеешь в виду любовь и всё такое?

— Да где уж там… — прокрутив зрачками, вернула я их к собеседнику. — Хотя бы симпатия? Или это жест доброй воли с целью заткнуть мне рот по каким-то причинам?

— Да нет, — засмеялся юноша так лучезарно, что от его веселых глаз у меня ёкнуло сердце. Этого ещё не хватало! Проникнуться привязанностью к мальчишке, которому ещё и двадцати нет! — Просто ты тоже выглядела достаточно уставшей и недовольной. Я решил, что небольшая встряска поспособствует улучшению настроения нас обоих. К тому же, ты действительно очень привлекательная. Ты мне нравишься.

— Как просто и быстро… — прокашлялась я, поправив волосы и неуместно засуетившись.

— А нужны сложности? — Джело всё ещё светился изнутри, радуясь тому, как сбил меня с толку. — Люди порой и влюбляются с первого взгляда, а я всего лишь сказал, что ты мне нравишься, потому что я тебя более-менее узнал.

— А вот мне кажется, что я тебя ещё совершенно не знаю. Ты внезапный, непредсказуемый. — и не сказать, что мне это было неприятно. Как раз сейчас я опешила по-хорошему.

— То ли ещё будет, — подмигнул Джело, и мы замолчали. Я должна была ретироваться, бежать домой и сидеть там, чтобы не пудрить мозги юнцу, и не позволять ему пудрить их себе. А вот ему, похоже, уходить пока не хотелось. — Знаешь, сегодня в зале мужчины делали ставки на Саломею. Я слышал краем уха, а Санха как раз рассказывал мне об этом, когда ты подошла.