AlmaZa - Герой женского общества [СИ]

Намджун поднялся на лифте, достал связку ключей, открыл дверь, обстучав ботинки, перешагнул порог.

— Я дома! — оповестил он всех, снимая пальто, скидывая шарф, вешая это всё на крючки. В душе появилась какая-то лёгкость, надежда на то, что вот-вот в его жизни появится ослепительное и неиссякаемое счастье. Нет, он не обезумел от любви с первого взгляда, просто казалось очень символичным, что случай сошёлся с мыслями. Думал о любви и встретил девушку, к которой когда-то был неравнодушен. Это всё не просто так. Он обязательно ей позвонит завтра же, назначит свидание. Завтра уже одиннадцатое число, так что через четыре дня он будет дарить цветы в уютненьком ресторанчике, заказывать любимую песню Соа, попивать вино, глядя ей в глаза, держать её за руку при свечах, целовать её, провожая. Не сама девушка, а факт романтического досуга, насыщенного ощущениями и чувствами, окрыляли и радовали Намджуна.

— Ужинать будешь? Почти готово, — спросила выглянувшая из кухни мать. Какая-то клокочущая в сердце струна арфы оборвалась, заставив парня ощутить себя маленьким несамостоятельным мальчиком. Всё, пора с этим кончать, ему нужен свой дом, своя семья, жена, его не должна в тридцать лет кормить ужином мама! Но он не может съехать от них, пока ему некому будет готовить этот ужин. И обед с завтраком. Да, вот такой он корыстный. И немного ленивый. В быту. У них это с младшей сестрой общее. Она может учиться сутки напролёт, он работать, но протереть пыль, помыть посуду или состряпать суп — это выше их способностей.

— Не буду, я уеду сейчас, — из противоречия пробормотал Намджун, и принялся с быстротой вычислительной машины сочинять, куда он уедет? После столкновения с Соа накатившая ностальгия, тоска по яркому юношескому сексу возбудила его, и он не отказался бы прокатиться до клуба и расслабиться. Свидание-то с Соа ещё когда будет! А секса хочется уже сейчас. Не прямо так, что гори всё синим пламенем, но припекает.

— Куда ты поедешь? — заволновалась мать, поглядев на темноту за окном.

— Мам, ну не издевайся, мне лет сколько? Куда захочу, туда и поеду.

— Вот тебе на меня всё равно совсем!

— Ну ма-ам… — протянул Намджун, удаляясь в сторону кабинета отца. Это был единственный вариант, как прекратить спор с матерью — уйти. Иначе она настоит на своём, давя на жалость, и он будет сидеть, пить чай с её кексами, смотреть вместе с ней дораму. — Пап, держи, — открыв дверь, Намджун кинул привезённые отчёты отцу в пустое кресло, рядом с рабочим стулом, на котором тот сидел. Мужчина оторвался от ноутбука. Конечно, можно было бы пересылать всю документацию и по электронке, но в одно письмо скомпоновать бланки, чеки, подтверждения оплаты и прочее проблематично, тогда как в бумажном виде всё раскладывается по датам, хронологически, и достаточно одного скоросшивателя на тридцать файлов, чтобы монолитно и кучно представить нужное.

— За последний квартал?

— Да.

— Спасибо. На ужин ещё не звали? — приспустил он очки. Намджун покачал головой и вышел, прикрыв за собой. В спальне сестры горел свет, куда старший брат решил сунуться, здороваясь. Джинни лежала на кровати, уставившись в одну точку, обнимая подушку. Её вот уже месяц голубые волосы оттеняли слишком бледное почему-то лицо. «Чего это она? С Шугой что ли поругались?» — озадачился Намджун.

— Привет, как дела? — Девушка, не моргая и не двигая глазами, замогильно промолвила:

— Нормально.

— А чего ты дома? Разве вы не собирались сегодня на какую-то вечеринку?

— Собирались, — всё так же слабо и трагично сказала Джинни.

— Тогда почему не одеваешься?

— Может, не пойду никуда.

— А чего накрашенная тогда?

— Юнги скоро придёт, — оживлялась Джинни, но нервно, явно недовольная вопросами брата.

— А чего он придёт, если вы никуда не пойдёте?

— Блин, Намджун, отстань! Дома посидим! — приподнялась сестра, упала обратно, и перевернулась на спину.

— Вы поругались?

— Отвали!

— Да в чём дело-то? — ошарашился ни в чем вроде бы не виноватый молодой человек, в которого полетела подушка, которую Джинни только что прижимала к себе.

— Да живот у меня болит! Чего ты пристал? Уйди! — Намджун поймал подушку и, помявшись, всё-таки подошёл к кровати, соболезнуя плохому самочувствию сестры. «Слава Будде, я не баба!» — облегчено вздохнул он.

— Ну… ты это, выпей чего-нибудь, таблетку там…

— Да выпила, без тебя знаю, не подействовала ещё! — страдальчески и брыкаясь ногами по одеялу проныла Джинни, вертясь на постели, ища позу поудобнее, чтобы стало полегче. — Ненавижу месячные, ненавижу! Залететь что ли?