Ева Львова - Адвокаты не попадают в рай

— Никто с пенсионерами не считается, — ни к кому не обращаясь, проговорила Любовь Сергеевна, покидая салон «Мини-Купера» и со всей силы хлопая дверцей.

Звонок раздался около часа ночи. Клиентка говорила свистящим шёпотом, как видно, стараясь шептать так, чтобы её не услышали.

— Агата Львовна, там кто-то есть!

— Где? — не поняла я, пытаясь проснуться.

— В шкафу! — выдохнула Любовь Сергеевна.

— И что вам мешает открыть шкаф и посмотреть? — хмуро осведомилась я, плечом придерживая трубку и одновременно натягивая джинсы, ибо понимала, что хочется мне того или нет, но ехать на помощь Кашевой придётся в любом случае.

— Как так — открыть и посмотреть? — растерялась клиентка. — А если у него оружие?

— Тогда уходите из квартиры, — приказала я. — Тихонечко одевайтесь и ждите меня на улице.

— Да не могу я уйти! — чуть не плакала старуха. — Я дверь на два замка заперла, а верхний замок заклинило. У меня руки слабые, никак не получается ключ повернуть.

— Давайте я вызову полицию! — осенило меня. Я даже приостановила процесс одевания в надежде, что всё разрешится таким простым способом и мне снова можно будет лечь спать.

— Не нужно полиции, — перепугалась Любовь Сергеевна. — Они церемониться не станут, вышибут дверь, и мне потом новую ставить придется.

— Ладно, ждите меня. Приеду и позвоню вам от подъезда. Вы пока вытащите ключ из двери, положите в целлофановый пакет и завяжите его, а после моего звонка бросьте свёрток в окно. Я потом поднимусь и открою вас снаружи.

— В квартире темно, ничего не видно. Пробки, должно быть, выбило. Как я пакет найду? — всхлипнула клиентка.

— Давно у вас темно? — устало осведомилась я.

— Да минут пять уж сижу в кромешном мраке. Этот, в шкафу, потому и завозился, что темно стало, как в склепе.

— Не волнуйтесь, что-нибудь придумаем, — обнадёжила я старуху и, подхватив с подзеркальника в прихожей ключи от машины, вышла из квартиры.

Не успела я отъехать от дома, как Любовь Сергеевна позвонила снова.

— Агата Львовна, — глухим шёпотом проговорила она в трубку, — кто-то пытается снаружи отпереть дверь! Что делать? Может, к тому, который в шкафу, за помощью бежать?

— Не думаю, что это хорошая идея, — скептически усмехнулась я. — Спрячьтесь в ванной и запритесь изнутри. Я всё-таки вызову наряд полиции.

В Армянском переулке я была через пятнадцать минут, ведь что ни говорите, а ночная езда по Москве существенно отличается от дневной.

Машина патрульно-постовой службы уже стояла перед подъездом дома Мироевской, и около неё дежурил боец с жетоном полицейского на груди, похожим на медную бляху старорежимного дворника. Запрокинув голову, он разглядывал что-то в слабо освещённом окне подъезда. На фоне жёлтого треугольника чердачного окна чётко просматривалась мужская фигура. Именно она и привлекла внимание стража порядка. Не ожидая от затаившегося наверху гражданина ничего хорошего, полицейский настроил рацию и, поднеся её ко рту, звонко заговорил:

— Первый, на связи Второй! На чердаке неустановленная личность!

Чтобы не мешать служивому общаться с коллегой, я деликатно обогнула препятствие и хотела было зайти в подъезд, но парень сразу свернул разговор и преградил мне дорогу.

— На документики ваши можно взглянуть? — скучным голосом поинтересовался он.

Я предъявила паспорт, адвокатское удостоверение и в нескольких словах описала ситуацию, в которую попала Любовь Сергеевна. Попутно сообщила, что именно я и вызвала наряд по адресу её сестры. Только после этого мне было дано разрешение подняться к клиентке.

Ещё на нижнем пролёте лестницы я услышала голоса, доносившиеся сверху. Кое-где из дверей выглядывали взволнованные жильцы, пытающиеся понять, что случилось, однако квартир своих не покидали. Любовь Сергеевна стояла на лестничной площадке пятого этажа и держалась за сердце. Завидев меня, она устремилась навстречу, шлёпая тапками и причитая:

— Вот ведь кошмар! Вот ужас! Прямо при мне он его застрелил!

— Кто? Кого? — насторожилась я, прислушиваясь к мужским голосам, летевшим из-за распахнутой двери квартиры Мироевской.

Голоса приближались. Послышались шаги, недовольное сопение, окрики:

— Хватит дурака из себя строить, ногами веселее перебирай! Браслеты не сломай, имущество казённое!

В дверях показался крупный мужчина с лицом, похожим на вареник, а за его спиной виднелись двое полицейских с автоматами на изготовку. Без особого труда я узнала в задержанном того самого Михаила, который чёрной тенью нависал вчера надо мной в небе «Зондеркоманды АШ». Он тоже меня узнал и даже остановился, собираясь что-то сказать, но через секунду внимание его переключилось. Потому что на лестнице, ведущей с чердака, показались чьи-то ноги в дорогих ботинках.