Лариса Соболева - Всадница без головы

В поисках ответа, пятерней зачесывая волосы назад, видимо, это помогало Нику думать, он бродил взглядом по комнате. Подсказок не обнаружил, а объяснение самое примитивное Пете предоставил:

— Замыли кровь. Водой. Я так думаю.

— Очень интересная мысль, — покивал друг, при этом ни доли иронии в его словах не слышалось. — А зачем? Обычно убийца делает дело и быстро смывается, а тут он вернулся, перенес трупы в машину, увез их, но перед этим вымыл полы, мебель…

И не договорил, а поднял плечи до ушей, развел руки в стороны, выражая недоумение. Ник еще разок повертелся вокруг оси, осматривая место преступления без доказательств, и предложил вполне разумный выход:

— Петя… Может, не надо полицию? Нет трупов — нет проблем.

— Считаешь, таким образом вы избавитесь от проблем? Дело ваше, но я бы подстраховался.

— Хорошо! А что мы скажем теперь полиции?

Аля в диалог парней не вступала — зачем, если ничего не понимала? Все так же медленно двигаясь по гостиной, как человек наблюдательный, она не могла понять, что здесь не так. Что-то изменилось, но что? И вдруг взгляд упал на кресло, стоявшее спинкой к входу…

Вон что не так: кресло развернуто к камину, второе передвинуто тоже к камину, но «лицом» к первому, а раньше все кресла окружали прозрачный столик. На столике стояла красивая ваза из разноцветного стекла, она разбилась, когда Зоя Павловна падала, нащупывая опору. На полу ни одного осколка, их кто-то убрал. И еще есть изменение: кресла немного другой расцветки, хотя тон сохранен под мебель, значит…

— На креслах были чехлы, — сказала Аля. — Сейчас их нет.

— Точно, были, — подтвердил Ник с равнодушием человека, которому надоело ночное приключение, он сел прямо на пол у стены. — Импортные, модные. Вольская с их помощью меняла интерьер.

— Ага, чехлы снял преступник, — подытожил Петя. — К сожалению, для полиции этого маловато.

В сущности, все рассуждения — пустяки, ведь рядом с первым креслом Аля заметила свою туфельку, значит, вторая туфля тоже там! Девушка кинулась к креслу с радостным визгом:

— Мои туфли! Плевать мне на украденные трупы, главное, туфли не унесли, я за них отвалила…

Она наклонилась, подняла туфельку, в поисках второй заглянула вперед, на пол перед креслом, и увидела ноги. Женские.

Рядом с ними лежала и вторая туфелька, но как-то не по себе стало Альке — чего это женщина сидит и ни звука? И кто она? Что здесь делает? Ведь хозяйку застрелили, Аля видела это собственными глазами.

— Мальчики… — произнесла она негромко, обходя кресло, чтобы взглянуть на женщину. — Здесь какая-то…

В следующий миг девушка закричала. Потом еще. Она отступала к камину и кричала, схватившись за щеки, пока не уперлась спиной в кирпичную кладку. К этому времени рядом с ней очутились и парни, некоторое время они молчали, находясь в состоянии шока не только от резкого вопля Альки.

В кресле вальяжно сидела Вольская Зоя Павловна, ее локти лежали на подлокотниках, кисти рук свисали, скрещенные ноги коленями повернуты в сторону. С легкой, едва заметной улыбкой она смотрела прямо на ребят, но глаза немного странные — широко распахнуты, похожи на кукольные. Казалось, она вот-вот громко начнет хохотать над тремя обалдевшими дурачками, но! Видит ли их Зоя Павловна? Посреди ее высокого и гладкого лба, точно над переносицей, красовалось небольшое пятнышко с запекшейся кровью. Явно не сама она поставила себе на лоб пятно по примеру индийских женщин, безусловно, кто-то постарался.

— Как интересно… — вымолвил Петя, рассматривая ее, для чего наклонял голову то вправо, то влево. — Вы оба утверждали, что видели, как Зою Павловну застрелили…

— Да, мы с Ником видели, — неуверенно сказала Аля.

Будешь тут неуверенной! В этом доме столько странностей — поверишь в дьявольские потусторонние силы, которые издеваются над людьми. А как иначе воспринимать всю эту историю, выбившуюся из элементарной логики?

— И упала она рядом с мужчиной на пол?

— Да. Рядом упала, — кивнула Алька. — На пол.

— А сейчас в кресле сидит, — констатировал Петя. — Но два раза убить человека невозможно, может, раньше вы что-то не так рассмотрели?

— Как — не так? — выдавил потрясенный Ник, не отрывая глаз от неподвижного тела в кресле. — Если бы один из нас утверждал, что ее застрелили, то да, можно сомневаться, я бы сам признал: показалось мне. Но мы с Аликой вдвоем видели… Между прочим, на мамуле была блуза… голубоватая… после выстрела она намокла от крови на груди. Скажи, Алика!