Елена Арсеньева - Тайна Зинаиды Серебряковой

Мгновение Лида смотрела на сестру остановившимся взглядом, потом вдруг резко наклонилась и подхватила с полу плоский матрасик, обтянутый бледно-желтым чехлом с нарисованными на нем синими колокольчиками.

«Так вот на чем я лежал! — сообразил Джейсон. — Неужели это вульгарная собачья подстилка?!»

Трясущимися руками Лида нашарила молнию, дернула за нее — и вывернула из шелкового чехла его поролоновое содержимое.

Ничего особенного в куске поролона, с точки зрения Джейсона, не было, и он не понял, почему Лида так яростно трясла, мяла, тискала, пыталась разорвать, что-то невнятно вопя при этом.

Не один Джейсон вытаращился на Лиду — Немкин тоже повернул к ней голову. И в то же мгновение Струмилин прыгнул на него, а Леший метнулся к кровати, пытаясь схватить картину.

Однако ему не повезло — рядом с кроватью стоял Джейсон, и Леший упал, наткнувшись на его ловко выставленную подножку.

А Струмилин наткнулся на пулю.

Совершенно непонятно, как успел Денис нажать на курок! Казалось, он и сам этому удивился, даже испугался, услышав слабый хлопок, и мгновение стоял, тупо водя глазами от дула к Струмилину, который замер, схватившись за левое плечо. Потом он шатнулся назад, ноги подогнулись, но тут Леший подхватился с пола, поддержал его, и Соня перелетела комнату, оказалась рядом:

— Андрей!..

— Да ничего, — тихо сказал Струмилин, пытаясь сохранить равновесие, но его так и вело к стене. — Да ладно… — И замолчал.

Джейсон подскочил к Соне и Лешему, помог уложить Струмилина на пол. Рядом валялся брошенный Лидой матрасик — Джейсон подсунул его раненому под голову. Парень был в полусознании, хотя рана на предплечье не показалась Джейсону такой уж серьезной, похоже, Струмилина свалил с ног просто первый шок.

Джейсон помог Соне стащить с него робу, потом рубашку и, оторвав рукав (ну прямо как в детективном романе, где, в медицинских целях, люди вечно рвут свои и чужие рубашки!), перетянуть рану. При этом он все время косился на ее лицо и жалел — как не жалел еще ни о чем в жизни! — что пуля досталась не ему, что не из-за него льются по бледному лицу эти потоки слез, не его имя шепчут ее губы.

Вот же напасть, а? Сперва Аверьянов, царство ему небесное, перешел дорогу, теперь этот Струмилин вывалился из какого-то гиперпространства — пока еще живой, к сожалению…

Над его головой кто-то хрипло расхохотался. Это был Денис. Джейсон поднял голову — и его даже холодом обдало при виде этого оливково-бледного, потного, возбужденного лица. В жизни не приходилось ему видеть такого выражения у своего обходительного партнера! Денис, судя во всему, был бесконечно доволен собой…

Джейсон внутренне содрогнулся. А ведь он почти уподобился Денису, на мгновение возмечтав о смерти соперника. В какую же бездну он упал, общаясь с такими людьми, как Немкин и эта его подружка, которая хладнокровно душила свою сестру! Общаясь с ними?.. Да полно! Денис и Лида — это его творения. Если бы он, Джейсон, не занялся скупкой краденых картин, не ошалел от желания обладать «Прощанием славянки», эти два монстра не возникли бы, не совершили бы сначала ограбление, а теперь и попытку убийства.

Ясно же — Денис просто промазал, а ведь готов был убить Струмилина. И Джейсон не остановил его. Нет, не остановил… Вместо этого он подставил подножку Лешему, который тоже рисковал жизнью — ради спасения прекрасной картины, которую, по злой воле Джейсона, сейчас увезут из России навсегда. Запрячут в его тайной галерее — словно похоронят в гареме прекрасную полонянку. На потеху одному только султану, тирану, мучителю… И этим тираном, мучителем будет он, Джейсон.

— Довольно! — Он вскочил и оттолкнул Дениса подальше от раненого. — Хватит, Немкин! Ни о чем подобном мы не договаривались. Я не намерен терпеть кровопролитие. Не намерен! Или вы сейчас же уберете оружие, или мы расторгаем наш договор. Сию секунду. Вы поняли?

Денис и Лида переглянулись. Лида покачала головой, и Денис повторил ее движение.

— Извините, Джейсон, — сказал он с ухмылкой. — Вы слишком долго прожили в цивилизованной стране и забыли о том, что такое дикий русский восток. Вот когда окажемся в тихом, благостном Париже, тогда и будем играть по вашим правилам. А здесь — извольте играть по нашим, если хотите довести свое сокровище до места. Леший! — Он махнул пистолетом. — А ну, к стене! И руки, руки подними, если не хочешь улечься рядом с этим «русским героем»! Вот так. Лида, возьми картину и спрячь. Хватит ей тут валяться и искушать малых сих.