Ольга Баскова - Золотой конь Митридата

— Твои руки по локоть в крови собственных детей и жен, — осторожно заметил Менофан. — Я считаю, хватит кровопролития. Все же это твоя плоть и кровь. Кроме того, предательство Фарнака — следствие войны. Вспомни, он всегда боготворил тебя в мирное время. Пощади его, и сам почувствуешь облегчение.

Митридат закрыл глаза. Вспомнился Кавказ с высокими неприступными горами, пещера, храм Диониса, жрец Адамант, однажды сказавший ему:

— Твоя сила уйдет тогда, когда ты пощадишь врага.

Что, если Фарнак и есть тот, кто приблизит его смерть? Впрочем, что ее приближать, она и так близко. Золотой конь с камнем бессмертия покоится где-то на дне моря. У него нет больше бесценного дара. Так пусть Фарнак остается в живых.

— Ты прав, Менофан. — Сказав это, Митридат почувствовал облегчение, как будто с плеч упал земной шар. — Мы казним всех, кроме Фарнака. Надеюсь, он одумается. Ступай и освободи его. А через три дня выступим в поход.

Менофан встал и низко поклонился царю.

— Я знал, что ты мудрейший из мудрейших! — воскликнул он и побежал сам освобождать царевича, чтобы сообщить ему радостную новость. Когда мужчину выпустили из темницы, Фарнак лишь равнодушно посмотрел на полководца и пожал плечами.

— Если бы ты объяснил отцу, что поход не нужен, я был бы тебе более благодарен, — буркнул он и зашагал в сторону дворца. Пройдя несколько десятков метров в темноте, Фарнак оглянулся. Менофана нигде не было видно. Мужчина свернул влево, к шатрам. В них располагались римские перебежчики, дезертиры. Именно они, услышав о походе в Италию, испугались больше всех. Еще бы! Помпей, взяв их в плен, казнил бы, не став слушать никаких объяснений. А в том, что Помпей разобьет разношерстное войско некогда могучего Митридата, никто из них не сомневался. Римские колесницы легче и маневреннее, римские корабли прочнее, римские легионеры лучше обучены. Вот почему несколько человек сразу поддержали Фарнака в заговоре против отца и сейчас ожидали казни в темнице. Остальные затаились до лучших времен и оказались правы. Сын Митридата вошел в первый шатер, сразу погрузившись в мрак, и оступился, споткнувшись о чье-то тело.

— Валерий! — прошептал Фарнак, и высокий плечистый воин, приподнявшись, стал вглядываться в темноту. — Валерий, я жду тебя на улице. — Сын Митридата выскользнул из шатра, чтобы не разбудить остальных. Плечистый юноша вскочил и последовал за ним.

— Фарнак? — с удивлением спросил он, когда свет полной луны упал на лицо мужчины. — Разве тебя не бросили в темницу?

— Отец простил меня. — Фарнак опустил глаза, словно этот поступок казался ему постыдным. — Но я не отказался от своего замысла. Мы не пойдем на Италию, если я захвачу власть.

Валерий сорвал сухую былинку и сунул ее в рот, между зубами.

— Митридат теперь начеку, — проговорил он. — У тебя ничего не получится.

— Если вы по-прежнему на моей стороне, то все получится, — твердо ответил Фарнак.

— Ты еще спрашиваешь, с тобой ли мы? — усмехнулся Валерий. — Кажется, у нас нет выбора. В Италию мы не пойдем.

Фарнак задышал часто и прерывисто. Он снова был на шаг от власти.

— Поднимай воинов, окружайте дворец, — приказал он. — Я пробегусь по домам знатных горожан и ремесленников, недовольных правлением моего отца. Сегодня или никогда.

Валерий улыбнулся.

— Все сделаю, господин.

Господин! Это польстило Фарнаку. Валерий не сомневается, что у него все получится. Значит, получится.

Через полчаса огромный дворец великого царя был окружен войсками, горожанами и моряками. Митридат, невольно оказавшийся пленником в своем доме, услышал нестройные голоса:

— Фарнак — царь, Фарнак — царь!

Это его не удивило и не испугало. В душе он не верил, что его прощение изменит Фарнака. Как говорят, горбатого могила исправит. В сопровождении верного Менофана Митридат вышел на балкон, погрузившись, как в волны, в гул голосов.

— Что вы хотите? — крикнул он в беснующееся море.

— Фарнака — царем! — ответили ему люди, совсем недавно считавшиеся его подданными. — Отдай власть сыну. Хотим, чтобы царем был молодой вместо старого, отдавшегося на волю евнухам, убившего уже многих своих сыновей и друзей.

— Вы считаете, что такой человек, как мой сын, сможет управлять огромным царством? — спокойно поинтересовался Митридат. — Может, ему следует поучиться еще какое-то время? Я готов передать ему власть, я всегда это говорил и останусь верен своему слову. Но еще рано. Мы должны пойти на римлян. Пусть войско поведет Фарнак и проявит себя хорошим полководцем. Молодость и мудрость — разные вещи. Вы получите молодого царя, но будет ли он мудрым?