Дж. Делейни - Предшественница

Мы цепляемся друг за друга, измотанные, словно кровать – это плот и мы нашли друг друга после кораблекрушения.

Не ты один, добавляю я.

Все это было вызвано совершеннейшей мелочью. С тех пор, как Эдвард перебрался ко мне, я старалась соблюдать порядок, но порой для этого мне приходилось рассовывать вещи по шкафам за считаные минуты до его прихода. Он открыл ящик и увидел там, не знаю, кучу грязных тарелок или еще чего. Я сказала ему, что это неважно, попыталась увести его в постель, чтобы он от них отвлекся.

А потом… БА-БАХ!

Он разозлился.

И я получила лучший секс в своей жизни.

Я забираюсь в теплый уголок между его рукой и грудью и повторяю слова, которые не так давно кричала ему.

Да, папочка. Да.

8. Я стараюсь все делать на совесть, даже когда этого никто не видит.

Верно ☉ ☉ ☉ ☉ ☉ Неверно

– Мне надо уехать.

– Уже? – Эдвард перебрался ко мне всего несколько недель назад. Нам было хорошо вдвоем. Так мне говорит мое сердце, но то же говорят и тесты, которые Эдвард проходил вместе со мной. Его средний балл – пятьдесят восемь, мой – чуть выше шестидесяти пяти, но это все равно большой прогресс по сравнению с тем, что было сначала.

– Мне надо быть на стройке. Планировщики мешают. Они не хотят понять, что мы не собираемся просто построить дома и вручить их людям, чтобы те делали что им вздумается. Речи и не шло только о кирпичах и растворе. Речь о построении сообщества нового типа. В котором люди не только обладают правами – на них также возлагается ответственность.

Эко-город, который его компания строит в Корнуолле. Эдвард редко говорит о работе, но из немногого сказанного им я поняла, что «Нью-Остелл» – это колоссальный труд не только из-за масштабов строительства, но и из-за всех хитростей и уловок, с которыми застройщики все время к нему подступают. Он подозревает, что его наняли лишь из-за имени, которое придало вес неоднозначной заявке на строительные работы; подозревает также, что те же самые люди теперь развернули против него пиар-компанию, пытаясь заставить его смягчить правила, втиснуть больше домов и таким образом сделать проект более выгодным. Пресса уже вовсю потешается над «Монахоградами», аскетическими сообществами, живущими по-монастырски простой жизнью.

– Помнишь, что ты сказал на собеседовании? Что ты можешь попросить меня рассказать твоим клиентам о том, каково так жить? Я с радостью, если это поможет.

– Спасибо. Но у меня же есть твои данные. – Он поднимает стопку бумаг. – Кстати, Джейн. «Домоправитель» сообщает, что ты искала сведения об Эмме Мэтьюз.

– А. Ну, наверное, разок-другой да. – Вообще говоря, я по большей части любопытствовала на этот счет на работе или через соседский вай-фай, но несколько раз, поздно ночью, я теряла бдительность и выходила в Интернет через домашнюю сеть. – А что такого?

– Я просто не знаю, какой с этого может быть прок. Прошлое кончено, на то оно и прошлое. Оставь его, пожалуйста.

– Как скажешь.

– Пообещай. – Тон у него мягкий, но глаза стальные.

– Обещаю.

– Спасибо. – Он целует меня в лоб. – Меня не будет несколько недель, может, чуть дольше. Но я все возмещу, когда вернусь.

На работе я ищу «Элизабет Монкфорд» и сохраняю изображения на рабочий стол. Меня не удивляет, что его жена была немного похожа на меня. Мужчины часто выбирают женщин одного типа. Женщины мужчин, конечно, тоже. Только нам обычно нужно не физическое сходство, а психологическое.

Саймон, как я теперь понимаю, был отклонением от курса. По-настоящему меня влечет к таким, как Эдвард. К альфа-самцам.

Я внимательно изучаю фотографию. Волосы у Элизабет Монкфорд были короче, чем у меня. Это делает ее лицо более хрупким на вид и придает ему что-то французское, мальчишеское.

Я иду в уборную, встаю перед зеркалом, приподнимаю одной рукой челку, а другой завожу волосы назад, так, что их становится не видно. Мне нравится, решаю я. Немного от Одри Хепберн. И ожерелье будет совсем на виду.

От мысли о том, понравится ли Эдварду, у меня слабеют коленки.

Если он придет в ужас – если разозлится, – то, по крайней мере, будет реакция.

А если он разозлится всерьез? шепчет голос у меня в голове.

Да, папочка, пожалуйста .

Я поворачиваю голову туда-сюда. Мне нравится, что так моя шея кажется даже стройнее. Эдвард может обхватить ее одной рукой. Я еще вижу следы, оставленные ночью его пальцами.