Эрик-Эмманюэль Шмитт: Человек, который видел сквозь лица

Мой отчим, который уверовал в Бога после ночи, проведенной в пустыне Сахара, говорил мне, что, если эта благодать и преобразила его жизнь, она ни в коей мере не поколебала его гуманизм и только «пробила брешь в его потолке», сделав более открытым, более толерантным и менее самовлюбленным.

За неимением точных доказательств я изучила семейный архив – письма, электронные сообщения, личные дневники. Мой отчим долго лелеял мысль написать рассказ о беседе с Богом как писателем, автором трех выдающихся книг; эта идея забавляла его, не давала покоя, он долго не отступался от нее. Тем не менее в 2015 году он признался в своем дневнике, что оставил эту затею, так как хотел посвятить себя романам, а не эссе.

Есть еще одна деталь, которая подсказывает мне, что он не является автором этой книги. Я позволю себе выдать вам секрет «шмиттовского» стиля: при изучении его больших романов того периода видно, что все они неизменно заканчиваются вопросом. Шмитт часто говорил мне: «Вопрос – мой фирменный знак».

Однако для начала следует определить, где именно кончается роман, а это нелегко. На двадцать первой главе повествования? На письме судебного секретаря, приложенном к основному тексту? Увы, ни в первом, ни во втором случае это произведение не завершается вопросом. И по этой причине я высказываюсь против того, чтобы его приписывали моему отчиму.

Тем не менее меня очень взволновало и растрогало его появление на страницах романа, так же как и упоминание обо мне. Лично я сохранила мало воспоминаний о тех годах и совершенно не помню никакого Огюстена Тролье. В Германти перебывало великое множество гостей – актеров, музыкантов, режиссеров, декораторов, исследователей, журналистов, – ничего удивительного, что его лицо затерялось среди прочих.

Что еще поражает меня в этом единственном романе неведомого автора, так это его вопрос об идентичности, воплощенной в образах мертвых, которые сопровождают живых, оказывают на них влияние, утешают или осуждают. Шмитт считал этот вопрос очень важным. Кто говорит в нас, когда мы говорим? Может быть, мы… Может, наши родители… Может, общество… А возможно, и Бог… Властны ли мы в своих действиях? Управляем ли своей жизнью? Достигнем ли когда-нибудь подлинной свободы? Вот вопросы, которые потомки задают себе по поводу «Человека, который видел сквозь лица» и которые перекликаются с вопросом, мучившим моего отчима: «Кто пишет, когда я пишу?»

Шарлеруа – город в валлонской части Бельгии, на реке Самбр, в 50 км южнее Брюсселя. (Здесь и далее – примеч. перев.)

Сердце мое из-за тебя смутилось; пропало то, что было обещано… (араб.)

«Вспомни обо мне» – слова из песни «Озкорини». Исполнительница Умм Кульсум (1904–1975) – знаменитая египетская эстрадная певица.

Джеллаба – традиционная берберская одежда, представляющая собой длинный свободный халат с остроконечным капюшоном и широкими рукавами.

Магриб – общее название для стран Северной Африки.

Комедия окончена (ит.) .

Коран состоит из 114 глав, называемых су́рами. Каждая сура, в свою очередь, включает в себя несколько аятов (стихов, или, иначе, отдельных высказываний). Здесь: первая цифра – номер суры, вторая – номер аята.

Самый известный перевод Корана. Сделан И. Ю. Крачковским (1883–1951) – советским арабистом, академиком АН СССР (с 1921).

Французское имя Огюстен соответствует имени африканского епископа и одного из Отцов Церкви – святого Августина (Аврелия) (354–430), родившегося в африканской провинции Нумидия, в Тагасте (ныне Сук-Ахрас, Алжир).

Риф – горная цепь в Марокко, где обитают берберы.

Десерт из взбитых сливок, молока и сахара или торт с теми же ингредиентами.

Мясо, приготовленное по религиозным правилам (у мусульман).

Содо́м (букв. «горящий») и Гомо́рра (букв. «погружение, потопление») – два известных библейских города, которые, согласно Библии, были уничтожены Богом за грехи их жителей. Города входили в Содомское пятиградие (Содом, Гоморра, Адма, Севоим и Сигор) и находились, согласно Ветхому Завету, в районе Мертвого моря.

Четыре всадника Апокалипсиса – библейские персонажи, олицетворение катастроф и катаклизмов, предваряющих события второго пришествия и Страшного суда (Откровение Иоанна Богослова, гл. 6).