Сара Пинборо - 13 минут

Так что в пятницу я встала рано – на этот раз надела свое самое теплое пальто – и отправилась к школьной парковке. Я слонялась там, делая вид, что жду кого-то, и уже придумала отговорку – мол, мама должна привезти мне забытый учебник или что-то еще. Но никто не поинтересовался, что я там делаю. Вы когда-нибудь видели учителей утром? Думаю, до того как они не пропитаются кофе в учительской, они ненавидят школу даже больше, чем мы. Как бы то ни было, я наконец увидела машину с тем же номером – я не запомнила его полностью, я же не детектив, но три первых символа отложились в моей памяти. И это был он. Это был мистер Геррик.

Мне стало плохо. Действительно плохо. Я не знала, что делать. Но я знала наверняка, что это неправильно и это следует как-то прекратить. Наверное, поэтому они мне и не рассказали. Они знали , что для меня это ненормально. Ну, он же учитель, женат, и у него есть дети, и все такое. И он к тому же не выглядит сексуально. Я этого не понимала. Может, он использовал свое положение, чтобы заполучить Дженни? Может, ей совсем этого не хотелось? Голова гудела от этих мыслей.

Я ни на чем не могла сконцентрироваться, а потом на перемене объявили о прослушивании для школьной постановки, и я отправила им сообщение, написала, что куплю обеим ланч в кафе – в том, которое за газетным киоском. Его нельзя назвать отличным, но там готовят вкусные панини [14], и там можно есть все, что захочешь, не боясь, что кто-то будет следить, не ешь ли ты что-то жирное. Нам в школе не всегда легко. Я продолжаю читать в газетах всякое о себе и о том, какие мы популярные, но быть популярной странно. Это как ходить по краю, если вы понимаете, о чем я. Иногда мне кажется, что намного лучше быть такой, как Бекс или как бедная Ханна.

В общем, мы пошли перекусить. Мы начали обсуждать постановку, и я ждала, что они скажут что-нибудь об этом , но они, конечно, ничего не говорили. Но я уже не могла молчать. Я сказала прямо, что следила за ними и все видела. А их лица! Как представлю Дженни с приоткрытым ртом, набитым сэндвичем с плавленым сыром и ветчиной! Хейли уставилась на меня, как она это может, – отсутствующее выражение лица, означающее, что все происходит внутри. Она так на меня смотрела, когда я целовалась с Марком Притчардом на той вечеринке, и я все еще не понимаю, зачем я это сделала, разве что какая-то часть меня это помнила и хотела отомстить ей.

Так вот, они обе уставились на меня. Дженни сразу стала говорить что-то вроде «не вздумай никому рассказывать» и тому подобное. Она сказала, что он ей нужен, чтобы она уж наверняка пересдала математику, а потом она уедет из нашего города. Хейли заявила, что это не мое дело и я не должна была за ними следить. Я сказала, что все это неправильно и так не может продолжаться, а еще, что я расскажу кому-нибудь, если они не прекратят. И добавила, что он негодяй, что бы Дженни ни говорила. Нельзя спать со своими учениками, этого не должно быть. Он педофил. Я не позволю ему навредить таким образом одной из моих подруг, не позволю ! Хейли призналась, что именно поэтому они мне ничего и не рассказали. Они знали, что я просто так этого не оставлю. Мы какое-то время спорили. Я удивилась, что Хейли довольно спокойно к этому отнеслась. Отец испортил Дженни жизнь, а теперь она трахается с мужчиной, который годится ей в отцы?

В общем, я сказала, что у них есть время до понедельника, чтобы со всем этим разобраться. И я имела в виду не просто это прекратить, но и сообщить о таком его поведении. Если они этого не сделают, я сама пойду к директору. Хейли пыталась убедить меня в том, что мне никто не поверит, но на самом деле она так не думала. И еще, она ведь знала, что Дженни не умеет врать, тем более когда на нее давят. Я сказала, что не допущу, чтобы он использовал Дженни в своих интересах. Это явное совращение несовершеннолетней – даже если Дженни рассчитывает на его помощь при сдаче экзамена. И она достойна большего. Я их обеих любила, но это не могло продолжаться.

Обеденный перерыв закончился, нам надо было возвращаться в школу. Они сказали, что подумают над этим. Я, как идиотка, расплакалась, потому что ненавижу ссоры. Дженни тоже расплакалась, и мы все обнялись. Хейли сказала, что я, пожалуй, права, и, может, они просто запутались. Несмотря на то, что мы возвращались в школу вроде бы помирившись, я ужасно себя чувствовала. Это было полное дерьмо. Я чувствовала себя дерьмом. Они ведь были моими лучшими подругами.

Конечно, тогда я не осознавала, как сильно они меня ненавидят. Что произошло той ночью?