Дженнифер Роу - Агнец на заклание

– Почему, Розали?

– Знаете… – Она не сводила глаз с дороги перед машиной. – Я подумала, что вы идете к Тревору. Видела, как вы с ним прощались у дверей в пабе. И предположила, может, он… что-нибудь сказал вам. Назначил встречу. Ну, вы понимаете.

– Ясно, – кивнула Берди. – И вы спрятались. А я услышала вас, позвала, но вы не ответили. Вы пошли следом за мной? Видели, как я нашла Джуда?

– Нет, что вы! Как только вы свернули с тропы, я умчалась оттуда так быстро, как только могла. Я слышала, как вы спрашивали: «Где ты?» – и думала, что это вы мне. Через кусты я выбралась к деревьям, а потом бросилась бежать по дороге к дому. Думала, упаду в обморок или еще что. Боялась, что вы погонитесь за мной, но, добежав до поворота, поняла, что никто за мной не гонится, и перешла на шаг. К тому времени я находилась уже возле дороги, которая ведет к школе. И вдруг решила: пойду-ка я туда. К школе. Там тихо. Посижу немного. Никто не узнает, где я была. Там мне нечего бояться. – Ее губы задрожали, растягиваясь в улыбке. – Глупо, правда? Почему именно там мне нечего бояться в отличие от прочих мест? С чего я взяла, будто мне что-то угрожает? В общем, направилась к школе и села на скамью под деревом. Раньше, в детстве, я там обедала. И сразу почувствовала себя в безопасности. Честное слово.

Берди вспомнила небольшое здание школы в тонах сепии, заросшую травой площадку для игр. В этой картине она не находила ничего утешительного. Наоборот, впечатление было гнетущим. Но с другой стороны, Берди не росла здесь. Не играла в баскетбол на заасфальтированном пятачке перед школой, не бросала рюкзак в кучу возле крыльца, не резвилась, хлопая в ладоши, на траве во время перемены. День за днем. В привычном, простом, бесхитростном окружении.

«Нам хорошо жилось в детстве…»

– Там я просидела довольно долго, – продолжила Розали. – И вроде бы ни о чем не думала. А вскоре будто очнулась и сообразила, что пора домой, на случай если Грейс проснется. Я ушла со школьной площадки, побрела, сама не зная куда, и в темноте наткнулась на старый колокол. Он загудел.

– По-моему, я слышала его. – Берди вспомнился этот звук – единственный протяжный удар колокола в темноте.

– Звук показался ужасно громким. Я испугалась: думала, что перебудила всех, – но нигде в домах свет не зажегся. И я просто ушла, стараясь не торопиться. С тех пор не раз гадала: неужели колокол разбудил Грейс? Она услышала его, сразу вскочила и сбежала из дома? Потому что прошло совсем немного времени, и я, не успев войти во двор дома, услышала визг. Внизу, у хибарки.

Розали тяжело дышала, стискивала и мяла руки на коленях.

– На сей раз я заметила, что там горит свет. А потом раздался вопль. Я сразу поняла, что кричит Грейс. И бросилась бежать… Ох как я испугалась! Старалась поскорее очутиться там. Думала: если он хотя бы пальцем ее тронул! Если только посмел! Если сказал ей что-нибудь! Я его убью! – Она зажала рот ладонью.

– Ничего страшного, – успокоила Берди. – Все нормально, Розали. К тому времени Тревор был давно мертв.

Розали опустила голову.

– Мертв… – промолвила она и закрыла глаза. – Да. Он мертв. Слава богу!

Они подъехали к тому месту, где сходились проселочная дорога и шоссе.

«Вот здесь Лес Хьюит встретил Кита Лэма. Кит выворачивал на шоссе, Лес съезжал с него».

Берди притормозила и свернула вправо, на шоссе.

– Грейс ведь от Тревора – да, Розали? – тихо спросила она.

Розали молчала.

– Сколько это продолжалось? Год? Два? Три? – Берди внимательно смотрела на дорогу.

– Никто не знает, – прошептала Розали.

– И Энни?

– Да.

– И Грейс?

– Да! – На сей раз ее голос окреп, стал громче. – Она узнала бы в последнюю…

– Тревор знал?

– А как же! Он-то знал. Считал, что это смешно.

– Как же вы ухитрились это скрыть? Неужели мать не спрашивала вас, кто отец вашей дочери?

Розали пожала плечами:

– Спрашивала, конечно, но я просто молчала. А она и не допытывалась. Считала, что так уж вышло, – всякое бывает. Откуда ей было знать, что Тревор делал со мной там, в хибарке. Как я раньше отбивалась, отказывалась, а потом сдалась и уже не сопротивлялась. И каждый раз приходила домой и думала: больше никогда в жизни. И снова сдавалась. Так и поняла, что я дрянь. Тревор всегда говорил, что это я его завлекла. Мол, он просто ничего не смог с собой поделать. А я поверила… отчасти. Думала, что только от меня зависело, прекратится это или нет. Но что я могла поделать?

Слезы навернулись на ее глаза и потекли по щекам.