Дженнифер Роу - Агнец на заклание [litres с оптимизированной обложкой]

Рослый и дюжий Цикада неловко затоптался, словно не привык, что у него спрашивают мнение о вопросах, которые он считал личными.

– Можно и так сказать, – наконец проговорил он. – И удивился, и нет.

Наверное, Цикада рассчитывал, что этот ответ ее устроит, но Берди вопросительно смотрела на него, склонив голову набок. Пауза затягивалась, и ему пришлось пояснить:

– У меня тут паб… сколько уже? Десять? Нет, двенадцать лет. Дафне Хьюит было лет шестнадцать, когда я перебрался сюда. Я знал и ее саму, и мать с отцом. И Лэмов тоже. В то время муж Энни, Милтон, был еще жив. И почти все ее дети тогда жили с ними. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Любому ясно было, что такая девушка, как Дафна Хьюит, на парней из семьи Лэм даже глядеть не станет. Но они и в школу вместе ходили, и в Ганбаджи ездили, и болтались вместе. Все об этом знали. Но как-то само собой принималось, что, когда придет время, Дафна будет искать мужа среди тех, кто ей ровня. Не из богачей, я не об этом, – поспешно добавил Цикада. – Дафна никогда не кичилась деньгами. И Долли тоже. Долли повторяла: важно, каков человек, а не какие на нем шикарные шмотки, где он живет и чем зарабатывает себе на хлеб.

Он снова помолчал, задумавшись.

– Так-то оно так. А может, в этом и была беда. Когда стало ясно, как Дафна относится к Тревору Лэму. Понимаете, Долли хотя и болтает много об искусстве, но ума ей не занимать. Спросите у Пег с почты. Пег вам скажет. Она знает Долли уже тридцать лет. Долли приехала сюда еще молодой, однако пожила в большом мире, поездила, учительницей работала. Знала людей. Сразу видно – хотя бы по тому, как она приметила Бриджит Лэм. Говорят, в этой семье она была лучше всех. Умница девчонка. Ей нужен был только шанс. И Долли дала ей его. Но я о чем: это потому, что она видела – в Бриджит действительно что-то есть. А Дафна – она была другая. С сердцем мягким, как масло. Видела хорошее даже в последнем мерзавце. Вот этим Лэм ее и взял.

– Она считала, что он… лучше, чем кажется?

– Точно. Ну а Лэм давай вешать ей лапшу на уши. Одному Богу известно, что он ей наплел. А в таком возрасте… дети есть дети. Да вдобавок с виду он был ничего. А Дафне и сравнивать было не с кем.

Глаза Цикады затуманились.

– Иногда он звал ее сюда, когда его родных здесь не было. Понимал, что их с ней лучше не сводить вместе. Дафна пила лимонад или кофе. Там, на веранде. Я видел, как они сидят голова к голове и болтают. Глаза у нее были огромные, темные и ласковые. Помню, я еще подумал: жди беды. И ведь прав был. Пришла беда. Никто опомниться не успел, как Дафна объявила родителям, что они с Тревором хотят пожениться. Ох и шум тогда поднялся!

– Представляю, как отнеслись к новости Хьюиты. А Лэмы?

– Без понятия. Ну, честно говоря, не скажу, чтобы они очень уж обрадовались. Энни на дух не переносит Долли Хьюит – из-за Бриджит, разумеется. Насчет остальных врать не стану – не помню. Не до того мне в то время было.

Его лицо потемнело.

Воцарилось молчание. Берди поняла: какие бы воспоминания сейчас ни мучили Цикаду, он погрузился в них, и его словесный поток иссяк. Из него больше ничего не вытянуть.

– Пожалуй, я пойду, – произнесла она и шагнула к двери. – Позднее увидимся.

Цикада вскинул голову:

– Слушайте, давайте зайдем в бар? Если уж вы к Лэмам собрались…

Он первым направился в зал паба. Входная дверь все еще была заперта, но солнце уже заглядывало в два окна на фасаде, играя на блестящих пивных кранах и бутылках за стойкой. Блеск этот наверняка выглядел особенно соблазнительно для страдающих от жажды жителей Хоупс-Энда, которые прижимались носом к оконным стеклам в ожидании открытия. Цикада наклонился, пошарил под стойкой и достал оттуда бутылку сладкого хереса. Бутылка была немного запыленной, он вытер ее подолом рубашки и протянул Берди.

– Передайте ее от меня Энни, ладно? – попросил он. – Скажите ей – мол, я решил, что ей пригодится. Это подарок.

– Хорошо. – Берди взяла бутылку.

Цикада поддернул пояс, напомнив Берди этим жестом Дэна Тоби.

– В округе никто не пьет херес, – забормотал он, словно боясь, что его уличат в отзывчивости. – Энни покупает дешевое пойло в Сассафрасе. А эта бутылка стоит здесь без дела с давних пор. Вот и пусть забирает себе. Ей сейчас не повредит. А то я открываюсь только в десять.

– Естественно, когда вокруг полно полиции, – шутливо согласилась Берди.

Цикада свел брови на переносице, и его лицо вдруг стало суровым.

– Паб открывается в десять часов, закрывается в одиннадцать, – отчеканил он. – Таковы правила. Если бы я нарушал их – живо лишился бы лицензии. А я не нарушаю. Никогда.