Робин Стивенс - Совсем не женское убийство

Сквозь рыдания мисс Теннисон попыталась что-то сказать.

– Простите, – расслышали мы. – Мне так жаль… Я хотела только…

– По крайней мере, она это не отрицает, – прошептала мне Дейзи, склонившись над нашей разрисованной ивами тарелкой пирожных. – Я думаю, все идет весьма неплохо, ты согласна?

Я была не согласна.

Наконец мисс Теннисон выпрямилась на стуле и устремила взгляд на нас. В тот момент она не выглядела как учительница. Ее глаза были опухшими и красными, и ее нос тоже покраснел. Я знала, что думает Дейзи: мисс Теннисон выглядит как совершеннейшее пугало.

– Это было невыносимо, – тихо сказала мисс Теннисон. – Я была в аду. Последние дни всё как в тумане. Я больше не могу думать. Как вы узнали? Нет, нет, не говорите мне. Я этого больше не вынесу. Я чертовски устала…

Впервые я услышала, как учительница ругается. Это глупо, но раньше я думала, что они попросту не умеют крепко выражаться. То, что мисс Теннисон сказала «чертовски», стало ужасным потрясением.

Дейзи, конечно, мыслила более практично.

– Вы должны признаться, – сказала она строго. – Немедленно сознаться во всем полиции. Иначе об этом сообщим мы.

Мисс Теннисон все мяла в руках свою старую шляпку, как будто хотела разорвать ее, но ее лицо стало очень спокойным.

– Я сделаю это, – сказала она. – Ведь больше ничего не остается, правда? Это забавно: я так много читала о вине, и я всегда думала, что понимаю, но все это – я больше не могу этого выносить, вот и все. Признание – единственный способ… – внезапно умиротворение исчезло с ее лица, и ее снова охватил ужас. – Но, девочки, – вы не должны вмешиваться во все это. Не говорите никому, что вы были здесь. Если я пойду в полицию, ваши улики им уже не понадобятся; не нужно, чтобы вас втянули во все это. Обещаете?

– Да, – сказала я. – Я обещаю.

Потом я посмотрела на Дейзи. Она, очевидно, была охвачена внутренней борьбой.

– Я обещаю, – сказала она наконец весьма угрюмо. – Но если вы не пойдете…

– Пойду! – резко ответила мисс Теннисон. – Я пойду в полицию. А теперь уходите, девочки.

– Мы уйдем, – сказала Дейзи. – А вы можете оплатить наш счет, будьте так любезны.

Уйти так – очень в духе Дейзи. В любых других обстоятельствах я бы засмеялась, но какая-то мелочь все равно не давала мне покоя. Почему мисс Теннисон так отчаянно хотела, чтобы мы ушли? Она действительно не хотела вмешивать нас в дела с полицией, как она сама сказала? Или – я вспомнила, как она подпрыгнула на стуле, когда мы вошли, – она ждала кого-то еще? Может, она должна была встретиться с кем-то в «Ивовой» и не хотела, чтобы мы об этом узнали?

– Дейзи, – обратилась я к ней, когда мы вышли из дверей чайной (когда мы открывали дверь, колокольчик снова зазвенел). – Не думаешь ли ты…

Но тут остаток фразы вылетел у меня из головы, потому что я столкнулась с человеком, шедшим мне навстречу по улице. Я вскрикнула и услышала раздраженный возглас в ответ. Потом я открыла рот от изумления. Я увидела каштановые кудри и благородный профиль Короля Генриха.

Как только она увидела нас, она повернулась на пятках и устремилась в противоположную сторону, – но я была уверена, что она собиралась зайти в «Ивовую». Что, если – что, если это ее ожидала мисс Теннисон? И если так, значит, за всем этим скрывалась что-то большее, чем версия Дейзи. И я с самого начала была права.

– Дейзи! – сказала я. – Я думаю, Король Генрих собиралась зайти в «Ивовую»!

– И? – спросила Дейзи.

– И, я думаю, она собиралась встретиться с мисс Теннисон! Дейзи, я думаю, она как-то в этом замешана. Тут происходит что-то, чего мы еще не понимаем!

– Вовсе нет, – отрезала Дейзи. – Не будь дурочкой, Хэзел! Мы обнаружили убийцу, вот и всё. Ты, что ли, не можешь прекратить думать об этом?

– Нет, не могу, – сказала я. – Мы не обнаружили убийцу, и Король Генрих тому доказательство. Говорю тебе…

– Ох, ПОМОЛЧИ! – крикнула Дейзи. – Я больше не хочу ни слова слышать об этом. Я думаю, не видишь разве?

Но я видела, что Дейзи понимает свою неправоту, а это всегда давалось ей нелегко.

– Ладно, – сказала я. – Как хочешь.

И я побежала обратно к Дому, не сказав ей больше ни слова.

Мы все еще дулись друг на друга, когда вернулись в Дом. Нас поприветствовали Марии, которые, обступив Дейзи, спрашивали, хорошо ли они помогли.

– Превосходно, – язвительно сказала Дейзи. – Хотя шляпа осталась недосягаемой. Можете понести мое пальто, если хотите, – она бросила Мариям свое школьное пальто и шляпку, и те в экстазе понесли их в гардероб. Я не думаю, что они знали значение слова «недосягаемый».