Эдгар Уоллес - Редакция «Дурной славы»

Единственное, на что он мог надеяться, что Смит нападет на его след и выяснит, каким образом его похитили из коттеджа. А выяснив это, он несомненно последует сюда и попытается овладеть им.

По-видимому, обитатели Таинственного Дома опасались того же, время от времени до слуха Полтаво доносился своеобразный шорох. Казалось, какие-то незримые силы меняют расположение комнат Таинственного Дома, приводят в действие механизмы, изменяющие конструкцию дома.

Долго Полтаво не пришлось ждать. Опустилась кабинка лифта, и в камеру вошел доктор Фолл.

— Смит находится в Таинственном Доме, — сказал он. — Он собирается обыскать дом. Через несколько мгновений он будет здесь внизу. При этих обстоятельствах я принужден выдать вам один из секретов нашего дома.

И, сжав руку Полтаво, он повел его в угол комнаты Полтаво, скованный наручниками, не смог оказать ему никакого сопротивления.

Должно быть, Фолл нащупал рукой потайную пружину в стене или же наступил на нее ногой, потому что часть каменной стены отошла в сторону, и перед Полтаво раскрылась черная ниша.

Через несколько мгновений в подвальную комнату вошел Смит в сопровождении трех полицейских, но ничто не указывало на то, что Полтаво несколько мгновений тому назад находился в этой комнате.

Полтаво принужден был ожидать во мраке своей участи. Он находился в маленькой нише, с трудом дышал и при всем желании не мог обнаружить какой-нибудь выход, кроме того, через который его сюда доставили.

Двадцать минут, которые он провел в этом тайнике, показались ему вечностью. Наконец дверь снова растворилась, и его окликнул Фаррингтон.

Он спустился вниз в сопровождении своего верного помощника Фолла и одноглазого итальянца.

Полтаво вспомнил, что он видел этого человека на силовой станции, которую он как-то осматривал.

Комната несколько изменилась за время его отсутствия, и насторожившийся Полтаво сразу подметил происшедшую перемену. Стол был отодвинут в сторону и открыл доступ к приделанному к полу массивному стулу.

При первом своем посещении этой комнаты Полтаво обратил внимание на своеобразное кресло и на то, что оно было плотно прикреплено к полу.

Фолл и итальянец подхватили пленника и, грубо волоча за собой, подтащили к стулу.

— Что вы собираетесь делать? — вскричал Полтаво и мертвенно побледнел.

— Это вы сейчас узнаете.

Они сняли с него наручники и крепко привязали ремнями к стулу.

Полтаво видел перед собой мрачно улыбавшегося Фаррингтона. Лицо его казалось окаменевшей маской. Ни один мускул не двинулся на нем, глаза мрачно смотрели на предателя. Доктор Фолл опустился рядом с ним на колени, и Полтаво уловил треск разрываемой ткани. Это Фолл разорвал его штанину.

— Что все это значит? Что за шутки?! — вскричал Полтаво, пытаясь подавить обуявший его страх.

Но его никто не удостоил ответа.

Со все возрастающим ужасом следил Полтаво за действиями своих мучителей. К чему были все эти приготовления? Не обращая внимания на его вопросы, оба сообщника продолжали прикреплять к его рукам какие-то странные аппараты. Полтаво почувствовал прикосновение холодного металла, но ему все еще было неясно, что хотели с ним сделать. Он и не подозревал, какое жестокое решение приняли его бывшие сообщники.

— Мистер Фаррингтон, — взмолился Полтаво, — я признаю, что игра моя проиграна.

— Это верно, — подтвердил Фаррингтон.

То были первые произнесенные им слова.

— Дайте мне немного денег, чтобы я смог покинуть страну, и клянусь, что я никогда больше не встану на вашем пути.

— Мой друг, я слишком долго доверял вам. Вы впутывались в мои дела при каждом удобном случае. Вы обманывали меня постоянно. И теперь я твердо решил обезвредить вас и лишить вас возможности в дальнейшем мешать мне.

— Что означают эти приготовления? — спросил Полтаво, и безграничный страх засветился в его глазах.

Лишь теперь он заметил, что от металлических пластинок, прикрепленных к его рукам и ногам, шли толстые провода в зеленой обмотке. Они уходили в контакт прикрепленный к стене. Полтаво испустил отчаянный вопль — он понял, что ему предстояло.

— Боже! Неужели вы меня убьете?

Фаррингтон медленно кивнул головой.

— Мы безболезненно лишим вас жизни, Полтаво. Для того, чтобы мы могли продолжать жить, вы должны умереть, но мы избавим вас от излишних мучений.

— Неужели вы убьете меня электрическим током? — простонал, корчась, Полтаво. Его голос утратил свою звонкость, он едва хрипел. — Скажите, что это шутка, Что это неправда… скажите, что вы не убьете меня, Фаррингтон. Это ужасно! Это невозможно! Дайте мне возможность жить… дайте мне револьвер или нож — дайте мне возможность сразиться с вами, защищать свою жизнь. Сделайте со мной все, что вам угодно. Передайте меня полиции. Но только не это! Бога ради, не убивайте меня!