Александр Макаров - Повесть о Сашке

— Ты уже все им простил и еще с ними в поход собрался, — проворчал командир отряда.

— Мы напортачили, мы и исправим. Правда, Сашка? — произнес Юрка.

— Конечно, исправим. И через три часа вернемся.

— Ну вас к чертям, валите туда, только быстро пока не рассвело.

Так получилось, что через полчаса они уже брели по снежному насту с бидончиком в руках. Начальник разведки лично отобрал у Юрки все оружие.

— Так если попадетесь, то скажете, что направлялись в Петровку к родственникам за молоком и скорее всего вас отпустят. А вот если найдут оружие, то точно расстреляют, не посмотрят, что вы дети, — сказал он им напоследок.

Сначала шел легкий снег. Юрка шел впереди, Сашка за ним. Пройдя с километр, парень протянул Сашке краюху хлеба:

— На корешок, закуси.

— Спасибо.

— Ты чё там бакланила про блошек и скрипку?

— Да у нас в коммуне жила немка — Генриетта Августовна, так она с детьми песенки и стихи разучивала. Хорошая была тетка.

— Немка и хорошая? И что с ней стало?

— Умерла в блокаду.

Жевали хлеб на ходу. Снег усилился. Завьюжило. А они все шли и шли. Через час стало понятно, что Юрка сбился с пути.

— Тут понимаешь, должна быть ель поваленная, а ее нету, — объяснял он Сашке.

Минут двадцать они бестолково ходили кругами, потом присели отдохнуть.

— Если ель найти, то дальше просто. Надо направо повернуть и там вдоль ручья идти.

Но, ни ели, ни ручья рядом не было. Только ветер гнал снежные вихри.

— Ладно, вставай. Сидя мы просто замерзнем. Пойдем, — сказал Юрка.

— Куда?

— Вот туда, — махнул рукой Юрка.

Полчаса они пробирались в неизвестном направлении, пока не набрели на какое-то подобие тропы. Тропинка была занесена снегом, и вообще было непонятно люди или животные протоптали ее.

— Направо или налево, повернем? — спросил Юрка.

— Давай налево.

По тропинке им удалось пройти совсем недалеко. Их остановил крик:

— Стой! Стрелять буду!

— Стоим, — угрюмо произнес Юрка.

— Кто такие? Куда идете?

Из-за березы вышел мужчина в шинели и направил на них винтовку. Непонятно было, кто он? Партизан? Полицай?

— Дяденька, не стреляйте, мы за молочком идем.

— Куда идете?

— К тетке Ярине в Петровку. Она наша родственница обещала молока дать, — жалобным голосом сказал Юрка.

— Так Петровка в другой стороне.

— Мы, наверное, заблудились. Решили напрямик идти, а тут метель.

— Сейчас отведу в полицию, и там разберутся, куда и зачем вы идете.

Мужчина подошел ближе. Сашка, наконец, разглядела на его рукаве белую повязку. Это был полицай.

Полицейское управление помещалось в бывшем здании школы, об этом напоминала вывеска, поверх которой была написана мелом надпись о новом предназначении здания.

Они пришли в бывший кабинет директора, где за столом сидел усатый полицейский.

— Вот Николай, привел подозрительных. Шли со стороны леса.

— Обыщи их.

Полицейский, отставив винтовку в сторону, наскоро обыскал ребят и выложил на стол недоеденную буханку хлеба и резиновый шланг, с помощью которого Юрка собирался добывать из мотоциклетного бака бензин.

— Говорят, что шли за молоком к какой-то тетке Ярине в Петровку. Что скажешь?

— Это для чего? — спросил усатый полицай, ткнув шлангом Юрке в лицо.

— Это… тетка просила принести… ей надо для сепаратора.

— Какого сепаратора?

— Которым масло делают.

— Не нужен там шланг.

— Я не знаю, у нее сепаратор сломался, она там что-то хочет сделать, поэтому попросила шланг принести. А взамен обещала молочка налить.

— И как зовут твою тетку?

— Ярина.

— Может Ирина?

— Может и так, но я ее с детства называю Ярина, так и зову.

— А от мостка к ней направо или налево идти?

— Направо.

— А далеко от церкви?

— Нет, совсем рядом.

— Так значит Ярина, говоришь?

— Да.

Усатый полицай хватает шланг и бьет им наотмашь Юрку сначала по лицу, потом по спине.

— Дяденька, вы чего деретесь? — кричит Юрка размазывая кровь, идущую из носа.

— А того байстрюк. Я сам из Петровки и нет там никакой тетки Ярины, мостка и церкви там никогда тоже не было.

— Может я что-то и со страху перепутал.

— Перепутал? За дурака меня держишь? Сейчас я тебя, если всю правду не расскажешь, насмерть забью, — вопит усатый, лупцуя Юрку шлангом. Когда парнишка падает на пол, полицай продолжает бить его ногами.

— Не надо дяденька не бейте его. Я все расскажу, — кричит Санька.

Глава 16

— Предатель! Фашистский прихвостень!