Александр Макаров - Повесть о Сашке

Объявление! Сообщение германского верховного командования. Ленинград под ударами вермахта пал. Всем солдатам Красной Армии скрывающимся в лесах в случаи их сдачи в плен Немецкое командование гарантирует жизнь, теплый кров, обильное питание, возможность переписки с родными. Выбирайте — жизнь в плену или смерть в лесах.

За помощь большевистским бандитам расстрел, за предоставление убежища советским солдатам, офицерам и членам их семей — расстрел. За пойманного бандита Петра Вольского сделавшего взрыв в селе Петровка. Германское командование вознаградит поймавшего: 3000 марок, 5 пудов соли, а также земельным наделом в 25 гектар.

Немецкий офицер сложил бумажку и оглядев всех собравшихся сказал:

— Никто из селян не имеет, что мне сказать?

Собравшиеся молчали.

— Нам точно известно, что Петр Вольский был вашим председателем сельсовета, и его родственники до сих пор живут здесь. Предлагаю его родителям выйти вперед.

Собравшиеся переглянулись, но никто не вышел.

— Предлагаю добровольцу указать на родителей Петра Вольского.

Сашка не знала ни Петра Вольского, ни его родителей, но от заунывного голоса фашиста ей было страшно. Но еще страшнее ей было, что найдется предатель и станет помогать немцам. Но изменника не нашлось. Сашка с облегчением выдохнула воздух, улыбнувшись про себя: «Молодцы, настоящие советские люди, не подвели».

— Значит, вы не хотите добровольно сотрудничать с немецким командованием, — констатировал офицер.

Все промолчали.

Офицер подошел к жителям деревни и потянул за плечи из толпы девочку лет десяти. Дед девочки пытался ему помешать, но солдат ударил старика автоматом по рукам. Офицер вывел девочку на середину и жестом подозвал высокого полицая.

— Слушаюсь, гер обер-лейтенант! — козырнул тот.

— Возьми веревку и повесь ее.

— Слушаюсь.

Теперь Сашка заметила, что вверху между столбом, на котором висел репродуктор и бревенчатым заданием сельсовета, была прибита длинная свежеструганная доска. Долговязый полицай взгромоздился на табуретку и начал привязывать веревку. Девочка, которую лейтенант придерживал за плечи перед собой, как бы защищаясь от толпы, всхлипнула. Толпа недовольно зашумела, заколыхалась. Лейтенант махнул рукой ближайшему автоматчику. Тот картинно поднял автомат и дал очередь вверх над головами.

— Ты долго будешь фозиться? — сказал офицер.

— Сейчас мыльцем намажу и все, гер обер-лейтенант.

— Не надо мыльцем, вешай так.

— С мыльцем оно надежнее, оно легче, — бормотал полицай, разматывая на девочке платок.

Ему уже это почти удалось, но вдруг из толпы раздался голос.

— Стойте, не надо. Мы родители.

Вперед вышла пожилая пара.

— Вы точно родители Петра Вольского? — спросил немец.

— Да.

— Аусвайс есть?

— Что?

— Паспорт.

— У меня он с собой, — сказала женщина.

— А у меня дома, — пожал плечами мужчина, — но я могу принести.

— Ай-яй-яй. Сейчас военное время и документы надо всегда носить с собой. Особенно если ваш сын начальник партизанского отряда, — погрозил пальцем офицер.

— Я могу сходить и принести, — угрюмо произнес мужчина.

— Не надо. Я поверю вам на слово, — произнес немец.

Он обвел глазами собравшихся людей и закурил. Повисла зловещая тишина.

Странная картина человек курит, а две сотни людей стоят и смотрят на него внимательнейшим образом. И никто из них не обратится к нему и не скажет, что дома у них масса дел, да и замерзли они все уже. Наконец офицер докурил и спросил:

— Есть ли среди вас еще родители бандитов скрывающихся от нас в лесу?

— Больше никого нет, — сказал отец Вольского.

— Поверю, вам еще раз, — усмехнулся офицер.

— И на том спасибо.

— Но вам с женой предстоит отфетить за преступления сына.

Мужчина пожал плечами.

— Повесить их, — скомандовал офицер.

Несколько полицейских бросились выполнять команду. Через несколько минут сначала пожилой мужчина задергался в петле, потом женщина.

— Так будет с каждым у кого сын отправится в лес служить бандитам, а сейчас ваш новый начальник полиции зачитает список продуктов, которые должна, сдать каждая семья для нужд немецкой армии, — произнес офицер.

Пока пропитым голосом долговязый полицай зачитывал документ. Офицер стоял в стороне и курил. Сашка старалась не смотреть вперед на повешенных, на фашистского прихвостня читающего бумажку, поэтому не сразу заметила, как к немецкому офицеру подошла соседка бабушки Глаши, которая неоднократно брала у нее молоко. Соседка встала на цыпочки и что-то зашептала на ухо офицеру. Тот довольно слушал ее и кивал головой, потом вышел и сказал: