Александр Макаров - Повесть о Сашке

— А, ай, мама…, — кричала Зинка.

— Что такое? — воскликнула Сашка, воинственно размахивая выхваченным из кармана болтом.

— Вот это, это. Гадость, — визжала Зинка, указывая на свою ногу.

Сначала Сашке показалось, что носок белой Зинкиной туфельки, которыми она жутко гордилась, уселся котенок. Но приглядевшись, Санька поняла, что это вовсе не котенок, а серая противная крыса. Девочка стала прицеливаться, чтобы поточнее метнуть болт в нахальную тварь, не задев подругу. Но тут уже у ее ног проскочила серая тень, за ней еще одна. Девочки огляделись вокруг них сплошным потоком бежали крысы. Бежали от Бадаевских складов по направлению к порту.

— Ой, не к добру это, не к добру, — лепетала и крестилась старуха, вышедшая из соседнего двора.

Сашка схватила ошеломленную зрелищем подругу и потащила ее обратно домой.

Старуха оказалась права, через несколько дней Бадаевские продовольственные склады были разбомблены и сожжены немецкими самолетами. Было уничтожено 3 тысячи тонн муки и 700 тонн сахара. Черный дым, фиолетовые, розовые, сполохи пламени вдалеке — фантастическое зрелище, продолжавшееся несколько дней. Сашка вышла посмотреть на это с балкона соседней комнаты. Жильцы ее еще в августе уехали в эвакуацию, даже не закрыв дверь. Девочка долго вглядывалась в далекие переливы пламени, вдыхая карамельный запах жженого сахара и не заметила, как на балкон вышел сосед — Петр Петрович. Он тоже не отрываясь смотрел на пожар. Сашка заметила слезы на его глазах. Сосед смутился и указывая на зарево тихо сказал:

— То не продукты горят, это наши души пламя уносит ввысь.

Тогда Сашка его не поняла.

В этот же вечер впервые за несколько дней появился и Костя. Он был перепачкан в саже, руки красные от ожегов, но очень весел. Он записался в Учебный центр подготовки диверсионно-разведывательных отрядов. Напрямую он об этом не говорил, но Сашке удалось выведать эти сведения через маму. К тому же с пожара Костик принес еще теплое ведро, наполненное коричневатой жижей — жженым сахаром. Брат дежурил в оцеплении, когда от складов прямо по дороге начала течь эта сладкая жидкость. Не смотря, на то, что в ведро попала и земля с песком, это была знатная добыча.

— Растворим, профильтруем и будем пить вместо кофе целый год, — воскликнула Сашка.

Она ошибалась «кофе» кончился гораздо быстрее — после пожара выдачу хлеба сократили еще больше. На два килограмма жженого сахара мама выменяла для Костика теплое нательное белье и свитер.

— Ты как только сможешь, сразу же напиши нам, — просила Марина Сергеевна провожая сына.

— Мама, ты не беспокойся, как только разрешат, я сразу и напишу.

Сашку так и подмывало, подковырнуть брата сказав: «В этот раз тебя тоже сразу домой отправят или все-таки чему-то поучат?», но она благоразумно промолчала, чинно поцеловав брата в щеку.

Ленинград был в полной блокаде. Участились налеты и артобстрелы. С каждым днем становилось все холоднее. Кондрашовы переселились в одну комнату, в которой установили печку-буржуйку. Стекла в окне были выбиты во время авианалета, поэтому окно занавесили старым одеялом. Перед переселением Сашка тщательно сантиметр за сантиметром обыскала свои и пустующие соседские комнаты, на предмет поисков съестного. Ей удалось найти засохшее яблоко, такую же морковку, кусочек бублика и конфету-ириску. Из этих продуктов и нескольких грамм желатина ей удалось сварить желе на ужин всей семье. Получилось неплохо.

— Такая маленькая, а уже хозяюшка! — хвалила Сашку мама.

— Я вот немного декстрина принесла. Мы из него на почте клей делаем. Может тоже, пустим его в пищу?

— Конечно, можно. Декстрин прекрасно усваивается организмом. Мы сейчас над разными пищевыми добавками работаем, это очень важно для обороны.

— Неужели хлеб стал таким не вкусным, из-за того, что в него добавляют опилки? — спросила Сашка.

— Опилки в хлеб никто не подмешивает. Сейчас планируют добавлять в тесто пищевую целлюлозу и хлопковый жмых по 10 процентов. Но пока еще не добавляли.

— Значит, хлеб станет еще хуже?

— Мы его тестировали, есть можно. Кстати мы в лаборатории экспериментировали с соевой мукой, молочной сывороткой и техническим альбумином и получили колбасный продукт. Руководство одобрило наш проект и меня премировали двумястами граммами альбуминовой колбасы. Так что утром будем пировать. На завтрак к нашему «кофе», будут и бутерброды. Колбаса была вполне съедобной, но это капля в море.