Андреас Фёр - Черная вода

– Другими словами, Баум каким-то образом связан с делом. – Майк указал на планшет Кройтнера. – И господин Отт каким-то образом связан с господином Баумом. Мы должны попросить у господина Отта образец его ДНК.

– Хорошая идея, – поддержал Оливер. – Но у меня есть еще кое-что. И это бомба! – Он открыл новую страницу отчета, который принес. – Ну, пристегнитесь сейчас: Лара Эверс, наша главная подозреваемая, и Клаус Вартберг, кем бы он ни был и в любом случае наша жертва убийства, были родственниками. Эверс – дочь Вартберга.

Оливер, оглядевшись, убедился, что сюрприз имел успех.

На ужин были спагетти болоньезе. Они очень мелко нарезали лук, морковь и корень сельдерея и в течение долгого времени тушили все это с фаршем и консервированными помидорами. В конце Отт добавил немного тертого пармезана.

– Что вы делали сегодня? – После возвращения Отта в коттедж, они говорили только о разжигании огня и приготовлении пищи.

– Я… встретился с родственником. – Отт отложил вилку и задумался.

– С каким родственником?

– Моим братом.

– Как он поживает?

– Он мертв.

Лара задержала вилку, на которую наворачивала спагетти.

– Вы были… на кладбище?

– В некотором смысле. У вас есть родственники?

– Понятия не имею. Я была удочерена.

– Ах так? – Отт взглянул в глаза Лары, и они казались более знакомыми, чем вчера.

– Мои приемные родители погибли в автомобильной катастрофе. Тогда мне было три. Они удочерили меня за несколько месяцев до этого.

– А как насчет вашей биологической матери?

– Умерла за два года до того. Там действительно была чума на оспе.

– Разве ваши приемные родители не оставили вам ничего?

– Думаю, что нет. – Она раздраженно взглянула на Отта. – Полагаете, мне следует это проверить?

Отт ответил неопределенным жестом.

– А что, возможно, они были миллионерами, и я на самом деле богата. Дерьмо… – Девушка посмотрела на Отта, и из ее глаз брызнул энтузиазм, или это была надежда? В любом случае блеск молодой страсти. Она рассмеялась. – Представьте себе такое: я миллионерша и не знаю этого. Круто, да?

– Вы, наверное, не помните свою настоящую мать?

– Мне было около года, когда она убила себя.

– Она совершила самоубийство?

– Один человек мне это сказал. Из офиса по защите молодежи. – Она уткнулась в макароны. – Он был очень милым. Я хотел знать, кем была моя мать. И он собрал все, что мог найти. Проделал большую работу.

– Что вы знаете о своей матери?

– Она жила в Берлине. Была наркоманкой. И серьезно так торчала. Депрессии и все такое. Вот почему она… – Голос Лары пресекся.

– Вы знаете ее имя?

– Мириам Кордес. С одним «с» на конце.

Отт чуть не выронил вилку из рук.

– Что такое? – Лара удивленно посмотрела на Отта. Казалось, он был под сильным впечатлением.

– Мириам Кордес?

– Да. А что?

Отт положил вилку и отодвинул тарелку.

– Что с вами случилось? Я что-то не то сказала?

– Нет. Совсем нет. – Отт вздохнул. – Мне просто нужно переварить это. – Он помолчал мгновение, прежде чем продолжить. – Когда-то я знал Мириам Кордес. Но это было давно. В Берлине.

– Ничего себе! Возможно, это была моя мать.

– Может быть. Ваши глаза казались мне знакомыми с самого начала. Я думаю, у вашей матери были такие же.

– Что вы о ней знаете?

– Немного. Я встречался с ней один или два раза в адвокатской конторе. Она была там клиенткой. – Он поднял стакан с пивом. – За вашу мать.

Лара тоже взяла стакан.

– Чин-чин!

Лара выпила в хорошем настроении и изучающе посмотрела на Отта.

– У нее действительно были такие же глаза, как у меня?

– Абсолютно. И очень красивые глаза. В противном случае я не вспомнил бы о них через двадцать лет.

Лара улыбнулась:

– Вы показались мне знакомым. Как будто мы уже встречались раньше.

– Меня часто путают с другими людьми. У меня, наверное, слишком обычное лицо.

– Нет. Совсем нет. Я почти уверена, что когда-то видела ваше лицо. – Она внимательно его рассматривала. – И это, конечно, было не двадцать лет назад.

– Может быть, просто дежавю.

Лара вопросительно посмотрела на него.

– Это своего рода обратная связь в мозге, которая заставляет вас думать, что вы что-то видели раньше, но это не так.

– Хм. Может быть.

Отт встал и отнес свою тарелку в посудомоечную машину. Когда повернулся спиной к Ларе, услышал испуганное «Ах…». Он обернулся. Лара улыбнулась ему. Но улыбался только рот. Глаза не улыбались. Глаза выглядели так, будто они только что посмотрели в разверзшийся ад. Контраст потряс Отта, потому что он никогда в жизни не видел такого. Когда кто-то настолько шокированный пытается улыбаться.