Лорет Уайт - Голодная пустошь

Вы, значит, новый полицейский?

Макалистер бросила окурок в снег, наступила на него левой ногой. Наклонилась вперед, чтобы пожать Тане руку.

Рада знакомству. Жаль, что в таких обстоятельствах.

Ботинок. Прижимающий к земле сигарету.

Кожа ботинка — темная, красно-коричневая. Чуть выше лодыжки. Подкладка из овечьей шерсти. Типичный «Баффин-Арктик». Высокая и крупная Макалистер вполне могла носить обувь мужского, девятого размера. В прошлом воевавшая, она видела много жестокости. Впервые пообщавшись с ней и узнав, что она служила в американской армии, прежде чем перебраться на Север, Тана задала себе вопрос, не страдает ли она от посттравматического стресса.

Вновь вспомнила сцену допроса в юрте. Прежде чем налить себе кофе, Макалистер положила на стол пачку сигарет.

Мальборо. Легкие.

В списке подозреваемых не было женщин. Возможен ли такой расклад? Что, если Хизер Макалистер психически больна? Если все пережитое сделало ее жестокой? Если это началось намного раньше? Когда это началось и где? Откуда она переехала в Штаты? Что представляет собой ее история? Почему она ушла из армии?

Тана все быстрее и быстрее постукивала маркером по тыльной стороне ладони, не переставая мерить шагами комнату. Мысли бешено вращались в мозгу, пульс скакал галопом, кожа взмокла от волнения.

Хизер Макалистер жила в Твин-Риверсе больше четырех лет. Ни от кого не зависела, была мобильна. Могла перемещаться на большие расстояния. Могла в каждом из четырех случаев оказаться на месте преступления. Могла оставить отпечатки. Весь сезон летала с биологами, знала, как они перемещаются, знала, когда будет ясная погода.

И, судя по фото в лагере Члико, была в долине Нехако той осенью, когда пропала девушка-геолог, тело которой, объеденное хищниками, было обнаружено уже потом.

Она жила на ферме Удава. У нее был доступ к медвежьей приманке. К инструментам для таксидермии. К инструментам, стоявшим в сарае. Тана вспомнила заляпанные летные костюмы, свисавшие со стены. Гермомешки, на сплавах защищающие вещи от воды. Все эти вещи могли быть попорчены в ходе нападений. Части тела — сердце, например — и грязную одежду она вполне могла складывать в эти мешки, чтобы не запачкать кровью кабину вертолета.

Желчь подкатила к горлу Таны, от этих мыслей мутило. Зачем? Что могло вынудить ее совершить такое? Какое удовлетворение она получала, какая была потребность?

Женщина — серийный убийца? Ярость. Жажда насилия. Жажда властвовать, доминировать? Тана не понаслышке знала, что такое женская агрессия. Мать, напившись, избивала ее до потери сознания лет до восьми, пока Тана не научилась прятаться, а потом — давать сдачи.

Снова подумала о Новаке. Об отпечатке в сарае. Мог ли это быть след Макалистер? На вертолете она легко могла бы добраться до его места жительства. Там было где приземлиться.

Но зачем ей навещать его? Зачем привозить ему вещи? Зачем?

Может быть, у них роман?

Нет. Новак сказал, что женщина, с которой он встречался, уехала из города. Но он мог и соврать. Он был не вполне адекватен, мог говорить с подтекстом. Мог иметь в виду, что она оставила его, уехала из его жизни.

Тана схватилась за телефон, который теперь всегда держала при себе, на ремне. Набрала номер, который сообщил ей Маршалл, и сразу приступила к делу.

— Хизер Макалистер, местный пилот вертолета, работает на «Арктический ветер», раньше служила в американской армии. Мне нужно знать, когда она ушла оттуда и почему. Чем занималась, прежде чем поступить на службу. Еще мне нужно связаться с психиатром, назначенным в Твин-Риверс четыре года назад. Об этом должна быть сводка.

Договорив, Тана набрала номер Бабаха. Услышала автоответчик. Посмотрела на время. Где его черти носят? Понемногу подкралось беспокойство. Тана вернулась в кабинет, проверила, плотно ли закрыта дверь, растопила печь, приласкала собак, растянувшихся на своих лежанках.

— Куда он подевался, мальчики?

Сомнение, неуверенность и беспокойство нарастали с каждой секундой. А если она вышла на неправильный путь? Черт, она вообще не понимала, что делает.

Минди медленно приходила в себя. Было темно. Густое, муторное, сиропное, липкое чувство сводило все тело, ей казалось, что она падает, но она лежала неподвижно. Было больно. Болело все тело. Сильно. Казалось, ее вот-вот вырвет. Что случилось? Где она? Потрескивал камин. Было жарко, очень жарко. Все тело взмокло. Она чувствовала свой запах. От нее воняло. Когда сознание понемногу вернулось, она поняла, что лежит в странной, скрюченной позе. Попыталась шевельнуться, но не смогла. Ужас проник в сердце.