Алексей Наст - Наказать беспредельщиков

— Стеклову! Ася, я серьезно рассказываю, а ты шутишь.

— Лабуду ты всякую говоришь.

— Говорю, что мне эти товарищи поведали чистосердечно.

— Плохо. Они должны были, как ты выражаешься, «объяснить» совсем другое. Итак, от какой опасности они должны были охранять Стеклову?

— Стеклова им не объяснила.

— Поразительная беспечность у этих приезжих. Не задумываясь, ввязались в историю с плохим концом. Глупо все это. Крути их дальше, Коля, так крути, чтобы правда из них сама собой полезла, без остановки: кто, откуда, чьи они люди, какие цели преследует их экспедиция в наши края? Понял?

Коростылев не отозвался на ее тираду. Ася опустила трубку на рычаги старого аппарата — еще с советских времен остался. Работяга. Раритет!

Ей было ясно, что, как бы Коростылев ни старался, приставленные к Стекловой архары никого не выдадут: ни Стеклову, ни своего хозяина, ни Оргункова…

Миша наполнялся силой и здоровьем. После визита Аси остаток дня он провел в одиночестве. Врач дважды осматривал его, ободряюще хлопал по плечу, потом медсестра вкалывала очередную дозу лекарств. Такими темпами его поставят на ноги очень скоро. Ася приходила, ни о чем не расспросила как следует. А он ведь мог рассказать о планировавшейся встрече Молнии и Эскимоса и о работе ФСБ… Странно все, скомкано.

Дверь приоткрылась. Вошел улыбающийся бодряк Митрошин. Миша нахмурился — вот кто его как следует «расспросит». Но тут следом за главным полицейским боссом в накинутом на плечи белом халате, с пакетом зеленого винограда и пушистых персиков, в палату вошел агент ФСБ Петр Загин — тот самый ловкий проныра, пробравшийся в его «тойоту».

— Привет героям! — бодро воскликнул Загин.

Народ прибывал: вошли еще двое — подтянутый лобастый мужик и эффектная, красивая девка в строгом костюме с короткой юбкой. Миша даже приподнялся, чтобы рассмотреть ее ноги. Ничего себе ножки — красивые и ухоженные. Как ныне принято выражаться, сексуальные. Интересно, эта девица зачем здесь? Может, журналистка? Молнию повязали, и теперь у главного героя секретной операции, то бишь у Миши, будут брать интервью. Газеты, телевиденье, слава…

Кряхтя, Миша опустился на подушку. Кто же она, эта красотка, подумал он.

— Мои коллеги, — указал на вошедших Загин.

— Майор Купчик, — представился мужик.

— Майор Андреева, — улыбнулась девица.

Миша сглотнул слюну. Что-то многовато майоров сосредоточилось на квадратный метр площади.

— Как ты? — участливо спросил Митрошин.

— Поправляюсь.

— Спрашивал у врачей, обещали завтра к ночи поставить тебя на ноги.

Миша удивленно приподнял брови: к ночи? Что бы это значило?

Митрошин объяснил:

— Такое дело. Стеклову мы взяли. Так сказать, оборвали для Эскимоса связь, какую он пытался наладить через тебя с Оргунковым. Ты у нас числишься подозреваемым в расправе над семьей Ордынцевых. Избиение — тому подтверждение. Вернешься к Голубой Молнии, Эскимос выйдет на тебя…

— Мне поверят? — грустно спросил Миша. Возвращаться на агентурную работу совсем не хотелось. Он бы еще с удовольствием повалялся в госпитале пару неделек, а там бы и без него управились! Мечты, мечты!

— Куда им деться? — звонко отозвалась девица.

— Зачем вам Эскимос? — спросил ее Миша.

— Нагадил много. Повязать его надо на передаче товара.

— Он сам будет передавать товар? Обычно это делают сявки.

— Этот товар он передаст лично. Продукция «Х».

— Эта продукция есть у Оргункова? — не поверил Миша.

— Будет. Они договорятся.

Митрошин опустил мягкую ладонь Мише на плечо:

— Итак, Миша, завтра ночью ты вернешься к Оргункову. Перейдешь на нелегальное положение.

— Как я отсюда выберусь?

Митрошин пожал плечами, хитро улыбнулся:

— Миша, ты вопросы задаешь?

Фээсбэшники засмеялись.

Миша, в больничной пижаме, стоял перед сидящими на белом кожаном диване Оргунковым и Сотовым. Он выглядел нелепо среди роскошного холла оргунковского дворца.

— И какого хрена ты приперся сюда? — спросил Молния, когда изумление его немного улеглось.

— Куда мне больше? — развел руками Миша.

— Козел, — выразил свое мнение Пятачина.

— Мне вешают участие в расправе над Ордынцевым и его женой! — возмутился Миша. Он решил, что самое лучшее — это разыгрывать обиду.

— А какого тебя в лес понесло? — спросил Молния. — Зачем? За грибами? Еще не сезон.

— Дуб, пля, — сказал Рэд.