Алексей Наст - Наказать беспредельщиков

Миша вылез из бассейна.

— Миша, пойдем в баню! Пива попьем, поговорим, — позвал Голубая Молния.

— С удовольствием, — отозвался Миша.

Он готов был провалиться сквозь землю, только бы не видеть происходящего с Галей!

В душе все перевернулось, все полетело в тартарары — теплые воспоминания о первой влюбленности, собственная самоуверенность. Он попал в мир извращенной жестокости и циничного поклонения деньгам, ради них людишки шли на невероятные унижения и безумно трусили, не желая бороться за собственную честь.

— Пятак, ты идешь?! — позвал Молния.

— Иду. — Пятачина извлек свое «хозяйство» изо рта отиравшейся ладонью кореянки, застегнул шорты, кивнул на Галину двум амбалам:

— Сделайте ее как следует! Может, муж будет умнее в дальнейшем. Взял моду — второй раз ее уже оставляет.

Пятачина нагнал Молнию и Мишу, улыбаясь, опустил тяжелую руку Мише на плечо, словно только что заметил, спросил:

— Как жизнь, Миша?

— Живой!

— Гы-гы! Пока живой? Ну-ну…

Баня представляла собой розовый домик с черепичной крышей, наполовину скрытый зарослями высоченной черемухи. Голубая Молния распахнул аккуратную дверцу и шагнул в темный предбанник. Пятачина пропустил Мишу вперед себя. Стали раздеваться. Два толстых здоровяка заняли все пространство — Миша с трудом протиснулся между ними и стянул купальные шорты. Пятачина ловко спустил свои обычные шорты, под которыми трусов не было, и через голову сдернул майку. Его мужское естество, все еще тугое и упругое, вызывающе торчало. Миша опустил взгляд на своего «красавца» — тот спал. У Молнии тоже было все спокойно. Молния почесал свой подбородок, ухмыльнулся.

Пятачина, заметив внимание к своему члену, рыкнул:

— Что уставились?! Сейчас всуну банан — не обрадуетесь!

— За петухов нас держишь? — хрюкнул Молния. — Только дернись — с мясом вырву!

— А давай Мишу оголубим, — вдруг предложил Рэд. — Загнем и отшуруем.

Миша опешил.

— А что, никто не узнает. Давай, Михаил, загибайся. Посмотрим на твою преданность.

Молния взорвался бешеным хохотом, мотая головой. Успокаиваясь, заверил:

— Не бойся, Миша. Пятак шутит. Кхе-кхе-кхе… Хотя кто его знает…

В тесном моечном помещении, совмещенном с парной, мылись молча. Миша был настороже, с напряжением искоса наблюдая за Пятачиной. Мише показалось, что этот дикий кабан всерьез собирался лишить его мужской чести. Но Рэд, хрюкая и отплевываясь, мылся, согнувшись над цинковым тазиком. Молния на верхнем полке похлопывал себя по спине и животу дубовым веником.

Закончив париться, он спустился на пол. Пятачина с готовностью окатил его прохладной водой. Молния отер воду и пот с лица.

— Хорошо… Пятак, тащи водку и квас.

Рэд бросил мыться, ушел. Молния присел на полок, из таза побрызгивал себе на распаренные розовые ноги теплой водичкой.

— Что интересного расскажешь, Михаил? Есть для нас информация?

Миша тоже присел.

— Есть, только не знаю, насколько она вам годится.

— Говори.

— Кто-то настучал, что в корпусах старого кирпичного завода разливают самопальную минералку.

Молния убрал с лица благодушие.

— Вынюхали… Это цех Стеклова. Говорил мудаку — меняй чаще помещения. Когда налет?

— Завтра рано утром. Часа в четыре.

В баню вошел Рэд с двумя литровыми баллонами светлого домашнего кваса и бутылкой водки.

— Слышь, Пятак, менты Стеклова хотят накрыть.

Миша пояснил:

— Они не знают, чей цех, просто имеют информацию, что линия розлива и пять тысяч упаковок полуторалитровой минералки находятся на территории старого кирпичного завода.

— Значит, Стекло в этот раз не внесет положенную плату. Задницу ему порву, гаду! — рыкнул Рэд, с хрустом проворачивая пробку на бутылке.

— Тупой ты, Пятак. Мне не грязная задница Стеклова нужна, а его бабки. Будет действовать бизнес — будут идти бабки! А сейчас менты все подгребают, — отозвался Голубая Молния. — Себестоимость бутыля поддельной минералки — семьдесят копеек, в торговлю она идет по девятнадцать рублей, а там еще пять-шесть сверху накидывают, а то и больше! Ты понял, чего мы лишаемся?! Они ведь все равно вынюхают, чей цех и чья минералка.

— Ты про ментов? Может, вынюхают, а может, нет. Слушай, Молния, раз Стеклов все равно теперь будет в дерьме, давай хоть свое возьмем. Линию нам уже не спасти, а товар вывезти успеем. Налетим всей бригадой, транспорт подгоним и вывезем минералку. Сколько там бутылок?

— Тридцать тысяч.

— Это полмиллиона бабла! Да положил я на Стеклова после этого! — заявил Рэд.