Алексей Наст - Боец

— Что? Знак увидел?

Маша нервно присела. Она услышала, как на том берегу забурлила вода, засмеялись, зафыркали, выкрикивая нечленораздельные слова.

Опешивший Павел отпрянул от окуляра, ошалело воззрился на Машу:

— Не верю.

— Что там такое?

Он снова навел прицел и впился взглядом в выбирающихся на берег мужчин. Потом он передал прицел Маше:

— Сама посмотри.

Маша на корточках, как утка, придвинулась к Павлу, взяла прицел, подправила резкость — прямо перед глазами проявились два человека, в брюках, но без рубашек. Они вытирали головы полотенцами и беседовали.

— Вытираются уже, в брюках.

— Эх, говорил же, быстрее смотри, — досадуя, отозвался Павел.

— Ну, что там не так? Что?!

— Знак Поборника на колене, только не у Прокопова, а у Свипольского! Ты усекла? Свипольский через Прокопова двигает свою политику. Видимо, Прокопов у него под каблуком. Да-а, неожиданный поворот. Жаль, жаль, что ты не успела полюбоваться…

— Главное, ты увидел. — Маша вернула прицел Павлу. — Какая разница, кто из них Поборник Зла: Свипольский, Прокопов? Поборника ты определил, теперь остается его убить.

Павел посмотрел на Машу странным взглядом.

— Что? — повела она плечом.

— Все у тебя просто, Маша. Убить, и все. Во-первых, еще рано. Надо вызнать, кто следующий. Свипольский должен дать след.

— Будем следить за Свипольским? — обреченно спросила Маша. Слежка — самое скучное, муторное занятие, она в этом уже убедилась.

— Будем, но не сегодня. Пора уезжать отсюда…

В город они возвращались, когда начало резко смеркаться.

Подъехали к дому, в котором сняли комнату, в полной темноте.

Посмотрев на запертые ворота, Павел попросил Машу:

— Позвони хозяину.

Она быстро набрала номер деда, долго слушала протяжные гудки — никто не брал трубку. Хозяин мог быть во дворе, или сарае, или еще бог знает где!

Чертыхнувшись (что за шутки?), Павел заглушил «жигули», толкнул дверцу и вышел наружу, собираясь, выплескивая свою злость, барабанить сжатым кулаком в запертую калитку что есть силы. Но, тронув слегка рукой калитку, он понял — она не заперта. Дверца от малого прикосновения со скрипом подалась — гостеприимные хозяева ждали своих постояльцев. Он обернулся к машине и подмигнул Маше — все нормально! Вопрос, смогла ли увидеть Маша его сигнал из темноты, сидя в освещенном салоне авто?

Войдя в темный двор, Павел не стал возиться во мгле с затвором ворот, а двинулся сразу в хозяйский дом.

— Дядя Гена… — войдя внутрь, начал было Павел и осекся.

За столом с недавно початой бутылкой водки и множеством аппетитных, заманчивых закусок восседал дед, а перед ним стоял карлик — большеголовый взрослый мужчина с маленькими ручками и ножками. Мужчина что-то объяснял хозяину дома, но появление Павла его смутило. Он произнес грубым басом: «Потом договорим!» — и ушел, чуть толкнув Павла.

«Какой неприятный», — подумал Павел.

Увидев Павла, дед просиял:

— Хма-хма! Вернулись? Живые и здоровые? Хма-хма! Это дело! Вы же в ад могли попасть, дети неразумные! А вы вернулись… Это дело. — Он пьяно прослезился, но тут же взял себя в руки и показательно трезвым голосом, каким обычно выпивохи пытаются сбить с панталыку натерпевшихся жен, спросил: — Удачно изучили нашу природу в прорезь моего прицела?

Павел невольно смешливо хмыкнул:

— Вроде того… Дядя Гена, нам бы заехать.

Дед восторженно поразился, исторгнув вскрик:

— Ё! Я же про ворота забыл! Пойдем! Пойдем, Паша. — Остывая, засобирался (перебирал руками, двигал тарелки, но не двигался с места). — Паша, мы уже идем. Загоним, установим… А как моя «ласточка»? — В голосе деда прозвучала нескрываемая ревность.

Павел отозвался правдиво:

— Аппарат высшего класса!

Эта похвала смазала облегчающим бальзамом душу хозяина дома (было видно, что разговор с маленьким визитером ему был не очень приятен).

— А то! — заулыбался дядя Гена. — Я тебе говорил — моя машинка еще покажет себя! В советское время умели делать аппараты и механизмы! — Тут же предложил Павлу: — Выпьешь?

И взгляд такой испытывающий, мол, кто ты, настоящий мужик или гнилой ботаник? Павел знал такие взгляды, и знал, что они означают, и знал, когда и как отвечать.

Сказал просто:

— Выпью! Но сначала загоним «ласточку» во двор! И Маша пусть умоется и к нам присоединится.

Дядя Гена в восторге хлопнул себя ладонью по бедру, заявил голосом Михаила Горбачева, политика, развалившего СССР: