Алексей Наст - Боец

Ей и не нужно никакой правды о писаниях в тетрадке сумасшедшего, ей просто понравился он, Павел, как мужчина… Они, девки, в ее возрасте полные дурехи. Их природа создала такими доверчивыми, чтобы их сразу оплодотворяли и они плодили новых людей, а потом они становятся умными, чтобы подобрать себе самца-работягу, который вырастит это потомство, и они приносят новое, чтобы удержать терпилу на узде. Природа. Так размножается человечество.

Павел не хотел размножаться. Не собирался. А Маше плодить детей было рано — у нее еще голова не созрела для материнства.

Павел снова стал расхаживать перед кроватью. Глупо, все глупо.

Ладно, пришло время развлекаться!

Через десять минут он уже стучал в дверь Машиного номера.

— Кто там? — спросила она встревоженно.

— Это я, — прохрипел Павел, вожделея Машу как никогда. — Можно?

— Заходи. Я уже готова.

«К чему?» — удивился Павел. Наверное, не к тому, к чему он стремился… Напряженный «вялый» беспомощно опал. Вся его решимость ушла в пятки, стала нулевой. Он шагнул в номер Маши, словно ватный зомби…

«Что со мной? — спросил себя Павел, потрясенный своим состоянием. — Неужели я ее боюсь?»

Он вошел.

Маша, умело накрашенная, в строгом летнем платье, казалась чуть старше своего возраста, но от того была еще более притягательна.

Павел удовлетворенно хмыкнул — вот такую классную он ее и оприходует своим твердолобым «гвардейцем»!

— Как я? — Она развела руки в стороны, крутнулась, показывая себя во всем великолепии.

— Отпад! — Это мнение было правдой. Спросил ласково: — Идем, Маша?

— Идем!

Они вместе спустились в вестибюль. Павел краем глаза заметил настороженный взгляд слоноподобной регистраторши. Тут же проскользнула мысль, что перед отъездом из этого милого города было бы неплохо проработать и распаренную гостиничную слониху. Он оглянулся. Римма Павловна плотоядно хмыкнула.

— Ты чего? — тоже оглянулась Маша.

— Подумал, не забыл ли чего.

— Не забыл?

— Нет. Деньги со мной. А большего в ресторан не требуется.

Они вышли на улицу. Было еще совсем светло и душно — до благословенной ночной прохлады терпеть и терпеть. По улице спешили прохожие. Вечером в центре было многолюдно.

Маша взяла Павла за руку. Он сжал ее ладонь. Хороший знак. Она сама дает ему понять — пора брать быка за рога. А иначе она бы и не поехала. Сразу ясно, что поехала с ним плотски резвиться, а не искать мистическое Зло. Эх, если потом откроется, что она совсем не невинная простушка, будет до ужаса обидно — давно бы уже принудил ее к минету прямо в машине, еще по пути в этот скромный городок.

Он ей поощрительно улыбнулся. Маша в ответ тоже улыбнулась — ни дать ни взять повзрослевшее дитя. Павел тут же отбросил мысли о даром потерянном времени и дальше шагал с легким сердцем. Все хорошо, он держит в руке ладонь прекрасной, доверчивой девушки, путешествие, ужин в ресторане, любовь. А бредни Алешковского — маленькое недоразумение, вызвавшее в нем такую бурю переживаний из-за глупого, даже дурацкого, совпадения.

Они вошли в ресторан. Администратор зала указал дорогу к их столику. Охранник у входа подмигнул Павлу и тихо шепнул:

— Привет от Игоря.

— Он охраняет этот ресторан? — удивился Павел.

— Он много чего охраняет, — отозвался охранник, скаля улыбку. — И кого.

Поддерживая Машу под локоток, Павел проводил ее к крайнему уютному столику, расположенному недалеко от эстрадного подиума, где располагались музыкальные инструменты. Музыкантов пока не было — музыка лилась из мощных динамиков музыкального центра. Несколько столиков уже занимала местная публика, с виду все приличные люди.

Официант помог Маше сесть, вручил им папки с меню. Маша, как ребенок, испуганно глядела на богатый интерьер и совсем не читала меню. Павел быстро скользнул взглядом по ценам — приемлемые, можно не мелочиться.

— Тебе помочь?

Маша улыбнулась, захлопнула меню:

— Да, пожалуйста.

Павел сделал заказ, только вместо вина Маша попросила розового шампанского. Официант тихо ушел, оставив их смотреть друг на друга.

— Ты красивая, — сказал Павел, представляя, как было бы здорово уже сейчас сорвать с нее это платье, развернуть лицом к стене и с надсадным оттягом овладеть, неторопливо и глубоко. Но придется ломать комедию, есть и пить, танцевать, ждать, словно притаившийся хищник на охоте, когда она захмелеет, незаметно переводя разговор в скользкое русло пошлых намеков.