Брайан Гарфилд - Американская история

— Вы получите гонорар наличными, и будет лучше, если не станете вкладывать его в банк. Лучше положите в сейф и потратьте где-нибудь, где никто вас не знает…

— Да, да, конечно, — поддакивал врач. — Я сам договорюсь с похоронным бюро. Бальзамирование можно произвести здесь, если угодно. Я полагаю, вы хотите, чтобы его похоронили на ранчо?

— Насколько я знаю, он предпочитал кремирование. Это указано в его завещании.

— Прекрасно, — сказал врач и добавил с откровенной улыбкой: — Нам ведь ни к чему, чтобы была возможность эксгумировать его для вскрытия, верно?

Когда врач уехал, Оукли позвонил к себе в контору и сообщил о смерти Коннистона. После обмена приличествующими случаю фразами он сказал, что именно сообщить газетам. Потом дал указание не впускать журналистов в ворота и в главный дом ранчо: жена и дочь Коннистона не в состоянии встречаться с прессой. Трое из людей Ороско встали охранять дом, чтобы никто не побеспокоил безутешных вдову и сироту.

Оукли знал, что уже во второй половине дня о смерти Коннистона будет известно на Уолл-стрит. Акции Коннистона резко упадут в цене. Тогда подставные люди Оукли скупят их за бесценок. По его расчетам, через тридцать шесть часов у него будет столько акций, что он сможет контролировать всю империю Коннистона.

Повезло, думал он, ощущая, как теплеет на душе. Все получается превосходно… Но позже, когда они ехали вместе — досье «Раймеров» лежали на сиденье, — ему вдруг стало холодно от слов Ороско:

— Мои ребята могли бы работать гораздо быстрее, если бы знали, о чем идет речь. А то ведь они даже не в курсе, что это похищение.

— Вы предлагаете им сказать?

— Нет. Пожалуй, теперь уже поздно, теперь уже никому никогда нельзя будет сказать, что Терри похитили. Иначе вам придется сообщить, как вы использовали похищение, чтобы захватить контроль над бизнесом Коннистона.

Оукли напрягся. Он долго молчал, размышляя. В машине было жарко, несмотря на кондиционер. Наконец он проговорил:

— Возможно, вы спешите с выводами, Диего.

— Я детектив — забыли? Возможно, я слышал ваши телефонные разговоры.

— Вы хотите сказать, что подслушивали?

— Назовем это лучше контролем за контактами с внешним миром. — Ороско повернулся и постучал Оукли толстым пальцем по плечу. — Может быть, больше всего вас беспокоит возможность того, что Терри жива.

— А это что должно означать?

— Если она жива, то она знает о похищении. Как вы собираетесь закрыть ей рот?

Оукли стиснул зубами незажженную сигару.

— Я не такой уж бесчувственный. За кого вы меня принимаете?

— Честно говоря, не знаю, Карл. Я в вас еще не разобрался.

— Не забудьте сказать, когда разберетесь, — прошипел Оукли.

— Хорошо.

Оба долго молчали. По обе стороны дороги простиралась поросшая густой травой ровная земля. Вдали серой дымкой виднелись горы Чирикахуа. Там были леса и заброшенные старые рудники.

Ороско сказал:

— Скоро Сонойта. Остановите на минуту: я хочу связаться со своими ребятами.

Мили через две они въехали в Сонойту — деревню, которую лишь при склонности к большим преувеличениям можно было назвать городом. Нравы в этой скотоводческой местности всегда были буйные. Такими они сохранились и сейчас. Несколько лет назад на местном родео в Сонойте два владельца ранчо устроили дуэль из-за девушки. Противниками были североамериканец и мексиканец. Богатый гринго вооружился дальнобойной винтовкой «маннлихер», лишь чуть менее богатый чиканос — двуствольным ружьем. Гринго воспользовался своим огневым преимуществом и застрелил мексиканца с большого расстояния. Тем не менее суд присяжных — все гринго — решил, что он действовал в порядке законной самозащиты, и отпустил его. Неужели Ороско надеялся, что в таких местах гринго отдадут свои земли мексиканцам? Оукли, недоуменно качая головой, остановил машину у зеленой будки телефона-автомата.

Ороско вернулся с довольным видом.

— Кое-что есть. Этот Бэйрд купил вчера подержанный «форд» недалеко от того места, где нашли машину Терри. Радиопередатчик в чемодане засекли на Втором шоссе в стороне Алтара и Роки Пойнт. И вот что странно. Прошлой ночью Терри Коннистон проехала через мексиканский контрольно-пропускной пункт в пяти милях к югу от Ногалеса. Она была в «форде». Одна.

— Одна?

— Да.

Оукли на мгновение закрыл глаза.

— Я этого не понимаю.

— Может быть, они ее запугали. Они могли обойти этот пункт пешком, а она проехала. На той стороне они к ней подсели.