Сэм Борн - Праведники

Тиша тем временем аккуратно перенесла весь текст в свой блокнот, расположив его прямо под первыми тремя сообщениями; шифрованные варианты она выписывала слева, дешифрованные — справа. Уилл, которому это бросилось в глаза, подумал про себя, что в школьные годы Тиша, вероятно, была аккуратисткой и отличницей…

Тиша внимательно изучала написанное, пытаясь увидеть в нем новый смысл. Уилл маялся без дела. Вяло жевал омлет, без конца перекладывал салфетки и пластиковый поднос, в какой-то момент даже развернул утреннюю газету, но тут же вновь сложил ее. Вдруг до него донеслась реплика женщины с соседнего столика, которая что-то выговаривала своему мужу:

— Я тебе не верю!

Услыхав это, Уилл чуть не подскочил на месте как ужаленный. Ему вдруг живо вспомнился их вечер с Бет в «Карнеги дели». Бет тогда процитировала строчку из «Битлз» и была при этом серьезна, как никогда. А циник Уилл еще отшучивался…

«Я верю в тебя и в меня, в нас с тобой», — сказала тогда Бет.

Уиллу сейчас до боли хотелось сказать ей то же самое…

В следующий момент на подносе вновь запрыгал пробужденный виброзвонком телефон. «НЕ WHO KNOWS NOTHING DOUBTS NOTHING» («Не сомневается тот, кто ничего не знает»).

На сей раз Уилл зачитал сообщение вслух и спросил:

— Ты поняла, что означает первое изречение?

— Если предположить, что оно имеет какой-то другой смысл помимо прямого, то нет, — ответила Тиша и аккуратно занесла новое сообщение в блокнот. — Итак, «Не сомневается тот, кто ничего не знает». Кто бы спорил… Но что это, черт возьми, может означать?

— Если ты спрашиваешь у меня, то я понятия не имею, — отозвался Уилл, даже не пытаясь прекратить невротическую барабанную дробь, которую он выбивал на столе. — Если вдуматься, одно сообщение противоречит другому. Сначала он говорит нам, что промедление смерти подобно, а теперь убеждает в пользе сомнений, то есть как раз-таки промедления! За кого он меня держит? Только клинические идиоты не испытывают сомнений и не подвергают свои действия анализу!

— Ты не прав, сомнение — это одно, а промедление — другое.

— Внешне — да, но в конечном счете смысл один и тот же.

— Ты думаешь? Я не уверена… Черт, я не могу сосредоточиться, эти новые сообщения сбивают меня с толку… Я только знаю, что он хочет сообщить нам нечто важное. Он очень хочет, чтобы мы раскрыли истинный смысл его шифровок. Извини, но у меня нет ощущения, что он издевается над нами. У меня есть ощущение, что он действительно пытается помочь.

— Если бы он пытался помочь, он разговаривал бы с нами человеческим языком!

Вновь виброзвонок. «OPPORTUNITY SELDOM KNOCKS TWICE» («Шанс редко выпадает дважды»).

Уилл вновь зачитал сообщение вслух. Тиша переписала его в блокнот и хмыкнула.

— Редко, значит? Любопытно… Слушай, может, это все-таки код? Ведь не случайно же он посылает тебе именно эсэмэски.

— Поясни.

— Взгляни на клавиатуру телефона. Одна и та же кнопка соответствует не только буквам алфавита, но и цифрам. Нажав кнопку, ты можешь выбрать букву, а можешь и цифру. Стало быть, текстовое сообщение легко можно представить в виде набора цифр. И наоборот. Что, если он хочет, чтобы мы оцифровали его послания?

— Как ты себе это представляешь?

— Допустим, можно подсчитать количество букв в одном сообщении и получить цифру, которая может иметь какое-то значение. Другой вариант: считать буквы по их порядковому номеру в алфавите. Скажем, А — это один, Z — это двадцать шесть!

Уилл только развел руками, а Тиша тут же принялась за дело. За следующие пять минут она исчеркала несколько чистых страниц в блокноте, покрыв их невообразимым количеством цифр.

А их неизвестный отправитель все не унимался. «А FRIEND IN NEED IS A FRIEND INDEED» («Друг познается в беде»).

В душе Уилла вновь начал закипать гнев. Если это помощь, то, черт возьми, в чем она заключается? Больше всего на свете в ту минуту Уиллу хотелось взять Юзефа Ицхака за грудки и, хорошенько встряхнув, крикнуть: «Хочешь помочь — помоги, а если решил просто устроить проверку на сообразительность, найди себе другой объект! Промедления, сомнения, шанс… теперь еще друг… Какого дьявола ты хочешь всем этим сказать?!»

— Какого дьявола он хочет всем этим сказать?! — вырвалось у Уилла.

Тиша подняла на него строгий взгляд:

— Успокойся. Твоя гневная риторика вряд ли нам чем-то поможет. Давай пока работать с тем, что у нас есть. Этот Ицхак — единственный человек, способный пролить свет на все случившееся. Может быть, ему наконец удалось избавиться от слежки и он получил возможность слать нам открытые тексты. Давай примем от него все, что он нам предлагает. И пока он нам это предлагает.