Сэм Борн - Праведники

На сей раз в ее глазах застыла немая мольба. Словно она просила его не заставлять ее договаривать до конца, а постараться догадаться, к чему она клонит. Но Уилл был слишком охвачен предвкушением раскрытия громкой тайны и тупо ждал продолжения.

— Всем известно, что в Браунсвилле быстрые деньги можно получить только двумя способами. Либо продавать наркотики, либо…

Наконец-то до Уилла дошло.

— То есть вы захотели продать… Вы решили повидаться с Говардом?

— Да. Я ненавидела себя за это. В детстве я ходила в церковь и пела в хоре, мистер Монро. Но у меня не было выбора.

— Понимаю.

— Я воспитана в строгих правилах. Но моим долгом было вытащить мужа из камеры, понимаете?! И я пошла к Говарду… в его заведение…

Уилл не глядя сделал запись в блокноте: «Пошла к Говарду. В глазах слезы».

— Это звучит глупо и высокопарно, но я решилась продать то единственное, что у меня было. Решиться-то решилась, но переступить порог того дома так и не смогла. Как ни ругала себя, как ни заставляла… Не смогла. Стояла на улице и не знала, что делать. Наконец Говард сам меня заметил. Он как раз подметал крыльцо. Подошел, спросил, в чем дело. Я объяснила. Сказала, что срочно нужны деньги и зачем. Я ясно дала ему понять, что с моей стороны это был вынужденный шаг, что на этот шаг меня толкнуло отчаяние. А он…

— Что он? — быстро спросил Уилл.

— А он поступил очень странно. Очень и очень странно.

Уилл весь подался вперед.

— Он взял меня за руку и повел в дом. Мы поднялись по лестнице на третий этаж. Он отпер ключом какую-то дверь, и я поняла, что мы оказались в комнате, где он жил. Мы вошли, и он сразу направился к постели. Стал снимать с нее белье.

— Белье? В каком смысле?

— В прямом. Поначалу я испугалась. Я была готова ко всему, но то, что он делал, совсем не вязалось с тем, чего я ожидала. А он аккуратно сложил в углу матрас и переключился на тумбочку. Выбросил из нее все, оставил только CD-плейер и еще зачем-то бросил туда свои наручные часы. Затем сказал, чтобы я отошла, и начал выволакивать это все из комнаты. И тащить по лестнице вниз.

— Что выволакивать?

— Все! Кровать, тумбочку и матрас. Я не разбираюсь в мебели, но это была явно очень хорошая, дорогая кровать. И тяжелая. Но он в конце концов вытащил ее на улицу, потом спустил туда же тумбочку, матрас и подушки. Погрузил все это в кузов своего фургончика. Я ходила за ним туда-сюда молча, стараясь не мешаться под ногами и ничего не соображая. Затем он сел в кабину, а мне велел идти на угол Фултон-стрит и ждать его там в пять.

— Да, все это весьма странно, Летиша, я согласен с вами. Представляю себе ваше состояние.

— Я, по-прежнему ничего не понимая, сделала, как он сказал. И уже оттуда увидела, что его фургончик стоит у дверей ломбарда. Говард говорил о чем-то с хозяином, а грузчики уже затаскивали кровать внутрь. Потом я увидела, как хозяин отсчитал Говарду деньги. Макрей тут же направился ко мне и отдал эти деньги.

— Не понял…

— Он отдал эти деньги мне. Все. Даже не пересчитывая. Я опешила. Помню, сказала ему: «Если вы хотели мне помочь, то могли ведь просто одолжить какую-то сумму, зачем же было закладывать кровать?» А он сказал, что та кровать была для него самой дорогой вещью в жизни, и он обязан был поступить именно так, как поступил. И еще он сказал мне одну вещь на прощание, которую я никогда не забуду. Помню до сих пор слово в слово. «Возьми эти деньги и выкупи на них своего мужчину. И никогда не делай того, что ты хотела сделать сегодня».

— А вы?

— Я так и поступила. Выкупила мужа и никогда не торговала своим телом. Благодаря Говарду.

Они услышали, как распахнулась входная дверь. Прихожую наполнили детские голоса. Уилл обернулся. На пороге комнаты стоял средних лет мужчина, а рядом с ним трое малышей.

— Привет, дорогая. У нас гости?

— Мистер Монро, это мой муж Мартин, мои дочурки Дэвини и Брэнди, и сын Говард… — Летиша коснулась руки Уилла и чуть сжала ее. — Мартин, это журналист из «Нью-Йорк таймс». Я его провожу, а ты отведи детей умываться.

На пороге Уилл шепнул ей:

— Ваш муж ничего не знает?

— Нет, и я не собираюсь ему рассказывать. Мужу не нужно знать подобные вещи о своей жене.

Уиллу вдруг захотелось возразить. Сказать, что многие мужья гордились бы своими женами, если б узнали, что те были способны пожертвовать ради них всем. Но он промолчал.

— Вашего сына зовут…

— Да, я дала ему это имя. Сказала мужу, что мне оно нравится, вот и все. И оно мне действительно нравится. С тех самых пор. У моего сына достойное имя. Я вам больше скажу, мистер Монро… Погибший был сутенером и содержателем борделя, он зарабатывал грязные деньги. И все же он был праведником. Самым настоящим. О таких только в книжках пишут.