Юлия Алейникова - Крест великой княгини

Как ни странно, одобрения на их лицах он не заметил. Свиридов зыркнул на него откровенно угрюмо, да и Лодейников лишь неопределенно хмыкнул.

— Что ж, Беспалов, неплохо. В таком случае помогите Свиридову. Сейчас как раз начало шестого, трудящиеся возвращаются со службы, отправляйтесь на Казанскую, и на этот раз без результата на глаза мне не показывайтесь. А вообще, товарищи, ситуация складывается непростая. Связи убитого нам неизвестны, дело осложняется тем, что убитый был гостем города. Значит, ни коллег, ни друзей, ни соседей. Информацию добыть фактически неоткуда.

— Николай Владимирович, а что, если попробовать поговорить с внуком покойного? — неожиданно сообразил Борис. — Не рассказывать ему, в чем дело, а так просто, между делом спросить, вдруг его дедушка по телефону кому-то звонил или рассказывал, например, «вот, Ленечка, встречусь я завтра с другом своим Ваней Ивановым, с которым мы в одном окопе лежали, помнишь, я тебе про него рассказывал…». А?

— А что? Это мысль. Молодец, Беспалов. Отправляйся к Масловым и осторожно с мальчонкой поговори, — с искренним одобрением взглянул на Бориса майор. Балабол, конечно, но соображает.

— А еще можно соседей Масловых по квартире опросить, вдруг те слышали, как убитый кому-то по телефону звонил? — посетила Бориса еще одна светлая мысль.

— Правильно! Вот, товарищи, учитесь, — тут же попенял майор подчиненным. — Беспалов без году неделя в угро, а уже фору вам дает. Соберитесь и тоже начинайте мозгами шевелить.

Лица Свиридова и Лодейникова выражали неподдельную усиленную работу мозга. Майор, глядя на них, лишь вздохнул.

— Лодейников, Свиридов, на Казанскую, Беспалов, к Масловым. Свободны.

Масловы жили на Третьей линии Васильевского острова, добираться пришлось на трамвае. В честь праздника на Стрелке Васильевского острова на ростральных колоннах полыхало пламя, адмиралтейская игла сверкала в лучах заходящего солнца, справа за могучими стенами Петропавловской крепости возвышался на шпиле золотой ангел. Если некрепко зажмурить глаза, он превращался в сверкающую золотую искру. На Университетской набережной было полно молодежи. Студенты и просто молодые люди, кто стоял, облокотившись на гранитный парапет, глядя на сине-голубую невскую воду, кто весело болтал или вел сосредоточенные разговоры, кто-то прогуливался, любуясь вздыбившим коня Медным всадником за рекой и Исаакиевским собором. То там, то тут собирались группки молодежи, в середине которых кто-нибудь читал стихи или играл на гитаре.

Борис вздохнул — еще совсем недавно и он был таким же легкомысленным, молодым, беззаботным и веселым, так же любил погулять после лекций по набережной с какой-нибудь симпатичной девчонкой. Попеть, посмеяться. Увы, теперь он взрослый человек, оперуполномоченный, прощай, юность! Прощай!

Масловы жили на третьем этаже красивого шестиэтажного дома. Войдя в парадную, Борис с интересом рассмотрел кариатид, изогнувшихся на пьедесталах у подножия лестницы, и большой изразцовый камин при входе. Он любил архитектуру и даже одно время мечтал поступать в строительный институт, но у него было неважно с черчением, пришлось идти в юристы.

Масловым повезло. Судя по количеству дверных звонков, у них было всего четверо соседей, невероятная роскошь.

— Добрый день, вам кого? — На пороге квартиры стояла молодая женщина в ситцевом халатике и переднике, с аккуратно убранными в узел волосами.

— Добрый вечер. А Кирилл Иванович дома?

— Нет. Он еще не возвращался. А вы договаривались? Вы понимаете, у нас несчастье, родственник погиб, так что Кирилл Иванович, наверное, сегодня задержится, — торопливо, доброжелательно отвечала женщина.

— А я, собственно, именно по поводу вашего родственника, — доставая удостоверение, пояснил Борис. — Лейтенант Беспалов. Вы жена Кирилла Ивановича? Вас, простите, как зовут?

— Валентина Михайловна. Но ведь Кирилл к вам поехал?

— Да, мы уже побеседовали, но у нас вот какое дело, нам надо обязательно выяснить, как звали фронтового друга вашего родственника. Ваш муж сказал, что не знает.

Валентина Михайловна прикрыла дверь в квартиру и вышла на лестничную площадку.

— Извините. В комнате дети, на кухне соседи, — пояснила она. — Я тоже не знаю его имени, в тот вечер я возилась на кухне и вообще не слышала этого разговора.

— А могу я поговорить с вашим племянником, может, Петр Федорович внуку рассказывал о своем боевом товарище, а тот запомнил?