Сергей Майдуков - Гонка с преследованием

«То же самое, что и ты», – подумала она, но не стала высказывать свою мысль.

Спальное место в кабине «вольво» было достаточно просторным, но все равно лежать пришлось чуть ли не прижавшись друг к другу. Это играло Варе на руку. Ее жизненный опыт подсказывал, что крепче всего мужчины спят после продолжительного, качественного секса. И она не позволила Мошкову отвернуться.

– Володя, – прошептала она, щекоча его втянувшийся живот. – Ты совсем перестал обращать на меня внимание. Я тебе разонравилась? Ты больше меня не хочешь?

– Послушай, здесь это не вполне уместно, – попытался протестовать Мошков. – Мы все-таки не одни.

– Женя на улице спит, он нас не видит и не слышит…

– А если вдруг сюда явится?

– С какой стати? У нас же не групповой секс.

По гримасе Мошкова Варя поняла, что вульгарная шутка не пришлась ему по нраву, и поспешила исправить положение:

– Володенька! Я не могу думать ни о ком и ни о чем, когда ты рядом! Ну не будь таким чужим… Ты меня в чем-то подозреваешь? Не надо, милый. Ты не тот мужчина, которому я стала бы врать, потому что… потому что…

Дальше за нее говорили пальцы, потом руки и губы, а после все тело…

Когда, обессиленный, Мошков уснул, она тихонько выбралась из кабины с ворохом одежды. Предстояло подготовиться к нападению сибиряков. Блестящая идея осенила ее днем, и Варя едва дождалась темноты, так не терпелось осуществить задуманное.

Появление Коротаева стало для нее полной неожиданностью. Глядя на нож в его руке, она медленно облизала пересохшие губы. Кричать было нельзя, потому что тогда пришлось бы объяснять Мошкову, зачем она полезла в фургон с товаром. Коротаев, кстати, тоже не собирался поднимать шум.

– Я задал вопрос, – прошипел он, приближаясь на расстояние удара. – Что ты здесь делаешь? Зачем вытащила ящик с иконами? Что в контейнере?

Нужно было что-то отвечать.

– Я все расскажу, – сказала Варя.

Коротаев кивнул:

– Я знаю.

И, подойдя вплотную, прижал нож к впадине между ее ребер.

Варя говорила путано и бессвязно, не особенно заботясь о том, чтобы история выглядела правдоподобно, но Коротаева абсолютно не волновало, где она взяла ценности и кому их везет. Его интересовало совсем другое.

– Назови код, – потребовал он, кивая на серебристый контейнер.

– Я не знаю, я…

Острие ножа слегка проткнуло кожу.

– Код!

– Хорошо, запоминай, – сказала Варя сдавленно.

От нее пахло блудом. Коротаев почувствовал желание приставить к ней кое-что другое вместо ножа.

– Нажимай клавиши, – скомандовал он. – Я буду смотреть.

Через несколько секунд крышка контейнера открылась. Варя отстранилась, опасливо поглядывая на нож. Голубоватое свечение ее мобильника погасло.

– Что это? – хрипло спросил Коротаев, успевший рассмотреть сверкающие россыпи внутри контейнера. – Брюлики?

– Пока что просто алмазы, – ответила Варя из темноты.

– В чем отличие?

– Они не обработаны. Нет настоящей огранки. Поэтому цена ниже, чем у бриллиантов.

– Сколько? – быстро спросил Коротаев.

– Восемь миллионов, – тихо произнесла Варя.

– Баксов?

– Баксов, баксов… Здесь пятнадцать кило.

– Да, весит прилично. – Коротаев закрыл контейнер и пару раз приподнял, наслаждаясь его тяжестью. – Повернись спиной.

– Нет! – Отпрянув, Варя скрылась среди ящиков. – Ты меня убьешь.

Возражать не имело смысла. Именно это Коротаев и собирался сделать. Но очень сомневался, что сумеет. Проткнуть ножом человека да еще в нужном месте… Такие штуки только в кино легко получаются. Коротаев не был убийцей. Накостылять кому-то – это одно, а лишить жизни – совсем другое.

– Если вздумаешь звать на помощь…

– Я не позову, – поспешила заверить его Варя. – Забирай все и уходи. Но если тронешь меня, я так закричу, что мало не покажется.

На том и порешили. Набросив ремень сумки на плечо, Коротаев исчез в ночном мраке. Если бы он задержался на несколько секунд, то услышал бы, как Варя, зажав рот руками, истерично смеется. Она была близка к тому, чтобы разрыдаться после пережитого ужаса, но все же смеялась. Что ее так развеселило?

Мошков спал крепко, как младенец. И сон ему снился детский. Ярко-зеленая лужайка, на которой он, подпрыгивая, надолго повисал в воздухе. Это было чудесное ощущение. Мошков знал, что вот-вот окончательно оторвется от земли и взлетит. Сперва чуть выше деревьев, потом так высоко, что все внизу сделается совсем маленьким, игрушечным. Он уже раскинул руки, предвкушая полет, когда волшебную атмосферу нарушил толчок.