Вадим Агапов - Гроссмейстер

– На стены! – громким шепотом приказал самурай, и мы двинулись на штурм.

Мы подошли к стене, место выбрал сам Арсений. По другую сторону как раз росло дерево, за которым можно было спрятаться. Вокруг царил покой, мерно шумел залив, и по открытому полю гулял легкий ветерок. Из-за стены не доносилось ни звука. Но многочисленные видеокамеры, расположенные на стене, предупреждали: без глупостей! И тут мне стало не по себе…

Арсений снял резинку с трубок и легким движением руки превратил их в лесенку. Щелкнул замочек, ступеньки между трубами выпрямились. Я ахнул от такой конструкторской мысли.

– Все, до связи! – и он полез по лесенке. – Позывные: «первый» и «второй». Я, чур, «первый»!

Я достал револьвер, чувствуя, что мне становится страшно. Вокруг царила темнота, и каждое движение, каждое дуновение, каждая тень вызывали в моем воображении картины крадущихся врагов.

Строганов легко забрался на стену, показал неприличный жест одной из камер и, помахав мне рукой, спрыгнул вниз.

– А как ты полезешь обратно? – произнес я вслух, но ответа, естественно, не дождался. Подойдя поближе к стене, я прислушался: не доносилось ни звука. Вдруг зашипела рация (я вздрогнул):

– «Второй», «второй»! Как слышишь? – Арсений говорил негромко и совершенно спокойно, словно сидел у себя дома.

– Слышу тебя, «первый». Лестницу забыл? Перекинуть тебе?

– Нет, не надо. Ты никого не процитировал – это раз, у меня все по плану – это два.

– О, Господи, – я вздохнул. – «В чём смысл жизни? Служить другим и делать добро». Аристотель.

– Не в тему, давай другую цитату.

– Блин! «Без борьбы и доблесть увядает», лучше? Это Сенека.

– Пойдет. Все, до связи, тут проблема есть…

– Какая?

– Вижу троих охранников. Тихо, молчи!

Связь прервалась.

Страх мой прошел, потому что вместе с сердцебиением появилась злость и раздражение. Черт бы его побрал! – думал я про Арсения с его дурацкими планами. Черт бы меня побрал! Почему я не отговорил его?! – злился я и на себя. Вышагивая вдоль стены, я явственно слышал, что там, в саду, что-то происходило. И это «что-то» мне совсем не нравилось. Слышались короткие переговоры, вероятно, это охранники прочесывали территорию. Обиделись на неприличный жест, увиденный через видеокамеру? Затем короткий вскрик, явный шум, а потом выстрелы… Еще крики, приглушенные и оборвавшиеся… Я не знал, что мне делать, – рация молчала, приказ был стоять тут, но черт его знает, что там происходит?! Если этот болван останется жив, то я его лично прибью! Я так же напялил на себя шапку-маску и стал карабкаться по приставной лестнице. Подтянувшись (с трудом… Нужно все-таки заняться собой!), я осторожно распластался на довольно широкой стене. Торчавшие наконечники не мешали, а позволяли удерживаться. На меня враждебно смотрел глазок видеокамеры. Я человек стеснительный, поэтому просто достал из кобуры револьвер и выстрелил в него. Выстрел и правда негромкий. Камера разлетелась, я лишь успел зажмуриться. Открыв глаза, я стал изучать обстановку. Сердце продолжало колотиться, пот со лба стекал на глаза, поэтому секунд десять я затратил на дыхательную гимнастику. Странно, что руки при этом не дрожали! Вдох – задержка – выдох. Стало легче. И к освещению привык. Горящие в саду, точнее, в парке фонари позволяли разглядеть поле боя.

Я увидел двух валявшихся на земле человек – судя по всему, охранников. Еще человек пять я насчитал вполне живых и осторожно двигавшихся в сторону какого-то небольшого строения – беседка, что ли? Арсения я не видел. Скорее всего, он спрятался где-то там. Самое неприятное было то, что окружавшие его люди начали стрелять, причем, судя по звукам, оружие было настоящим, огнестрельным. Несколько пуль отскочили рикошетом от стены беседки, несколько прошили кусты позади нее. Они постреливали, шли цепью, чтобы не дать ему ускользнуть и не задеть своих же, при этом негромко переговаривались.

Коротко зашипела рация, и я чуть не свалился со стены.

– Ты чего там, звезды считаешь? – шепот Строганова был явно злобный.

– Ты где? – нажал я кнопку на своей рации.

– У козла на бороде! Можешь их отвлечь? Песню там спеть или Сенеку процитировать…

– Чтоб тебя! Пригнись!

И я, рискуя свалиться со стены, отпустив железный наконечник, достал гранату, дернул чеку и, коротко размахнувшись, швырнул гранату в сторону охраны.

– Два, три, четыре, – считал я, доставая вторую. Видимо, сильно волнуясь, я считал слишком быстро, поскольку я кидал следующую на шестой секунде, а взрыва еще не было…