Вадим Агапов - Гроссмейстер

С одной стороны – он ошибся, и этот Вова попал в круг подозреваемых чисто случайно. И пострадал случайно. Засмотрелся не на ту девушку и не в том месте. С другой – благодаря неправильным выводам Строганова мы сумеем спасти другую девушку, заточенную в соседней комнате. Как говорил наш друг Джон Гартнер – это Провидение, или Божий «промысл».

– Так, пора действовать! – Строганов вскочил со стула и, поискав глазами вокруг, обнаружил телефон хозяина квартиры. – Можно я с вашего телефона позвоню? – задал он риторический вопрос и, не дожидаясь разрешения, стал кому-то названивать.

Мне эта идея показалась странной, – зачем кому-то звонить с телефона преступника? Однако все выяснилось с первых секунд разговора.

– Алло! Полиция? Да… Я тут такое обнаружил… Адрес? – и он назвал адрес, по которому мы сейчас находились. Говорил он при этом немного измененным голосом, изображая манеру человека простоватого, недалекого. – Я говорю… зашел к соседу, а тут такое! Он маньяк, над женщиной издевается… изнасиловал! Приезжайте быстрее…

Тут Строганов был вынужден замолчать, поскольку заорал сам Вова, как говорится, благим матом. Но Строганову это и было нужно, – он поднес трубку поближе к орущему и дал послушать дежурному полицейскому.

– Да, – продолжил Арсений свое общение с представителями правопорядка. – Это он орет! Я его связал, чтоб он не убежал, пока вы там соберетесь… да, я же говорю… ну и хорошо, что разговор записывается, теперь вам точно сюда ехать надо, – усмехнулся он. – И пришлите здоровых мужиков! Он кабан редкостный! Да… это вам не митинги разгонять! Чего? А… ну, Дмитрий Медведев меня зовут, я сосед… жду! Давайте!

И он снова подставил телефон поближе к связанному маньяку: тот продолжал орать, на этот раз угрозы – и Строганову, и мне, и вообще всем вокруг.

Мы взлетели по лестнице до самого верха.

– Они сейчас будут здесь, – чуть запыхавшись, сообщил мне Арсений, – но нужно посмотреть…

Он не договорил, что именно он хотел посмотреть, вероятно, как будут арестовывать насильника. Мне же было важно, чтобы они не забыли про несчастную жертву, которая была заперта, словно в тюремной камере, в этой третьей комнате. Дверь, ведущую из шкафа, мы оставили открытой.

Арсений тем временем осматривал врезной замок в двери, ведущей на чердак. Используя две блестящие металлические отмычки, он довольно быстро открыл его. И вовремя, потому что мы, вылезая на чердак, уже слышали вой сирен.

Мы прошли через все чердачное помещение и оказались на противоположной лестнице. Нам повезло – там выход с чердака на лестницу оказался открытым. Из небольшого овального окошка нам был виден весь двор и две полицейские машины, около которых дежурил вооруженный коротким автоматом полицейский.

Ждать нам, однако, пришлось довольно долго: приезжала «скорая», забравшая несчастную девицу, затем во двор въехала машина с тонированными стеклами, из которой вышли трое похожих друг на друга мужчин в костюмах. Они выслушали короткий доклад полицейского и потом пошли за ним в парадную, где жил маньяк. Потом приехал микроавтобус, из которого вышли еще три человека с чемоданами и последовали туда же, – словом, все было как в киносериале. Все это время около клумбы стоял мужчина и курил, с интересом наблюдая за происходящим. Поистине, больше всего люди интересуются тем, что их не касается!

Я хотел было пошутить над Арсением, что сейчас будут разыскивать Дмитрия Медведева – соседа, который их вызвал, но не рискнул, ибо Строганов имел вид слишком уж недовольный и злой. По-видимому, он был недоволен результатами нашей экспедиции, – пропавшую Маргариту-то мы не нашли! И зол на маньяка Вову, – не оправдал возложенных на него надежд…

Солнце скрывалось, скатываясь за крыши домов и освещая последними лучами кухню Арсения, где мы с ним сидели и пили чай. Было около десяти вечера. Еды у него дома не оказалось, и на мой вопрос, питается ли он вообще, Арсений выдал мне фразу:

– Избыток пищи мешает тонкости ума!

Я был поражен его осведомленностью, поскольку вряд ли письма Сенеки к Луцилию фигурировали в компьютерных играх.

Незадолго до этого, пока мы ждали, когда закипит чайник, мы слегка поспорили. Я утверждал, что нельзя опускаться до уровня маньяка, которого мы обезвредили. И что я, конечно, понимаю, что все его, Строганова, устрашения – выколоть глаза, кастрировать и так далее – были не более, чем пустые угрозы, но…