Стюарт Стерлинг - Нет святых в аду - Сборник

— Я вам верю.

Лейтенант Эган вынул из кармана фотографию и показал ее Хенсону. Это был полицейский снимок четырехлетней давности. Он увековечил Ванду с большим картонным номером на груди.

— Вы знаете эту девушку?

— Естественно. Это. моя секретарша, мисс Ванда Галь.

Эган убрал фотографию обратно в карман.

— То же самое нам сказали у нее дома. Сколько времени она работает у вас?

— Приблизительно три месяца. Но в компании уже около года.

— И какого сорта она секретарша?

— Удовлетворительная, не лучше и не хуже других.

— А что вы знаете о ее частной жизни?

Хенсон почувствовал, как лоб его покрылся потом.

— Очень мало. Как правило, я вижу ее только между десятью часами утра и пятью вечера.

Эган кивнул.

— Верно, так нам и говорили. Вы женаты, да?

— Кажется, вы основательно ознакомились с моей биографией.

— Такова наша работа. Счастливы вы в супружеской жизни?

— Мы с Ольгой женаты скоро двадцать четыре года.

— И у вас есть сын по имени Джим, лейтенант флота?

— Совершенно верно.

— Вы хорошо ладите со своей женой?

— Насколько хорошо можно ладить в совместной жизни, которая продолжается так долго... Но к чему подобные вопросы; лейтенант?

— Простая формальность. Вы знали, что мисс Галь состояла под судом?

— Нет.

Лейтенант Эган доверительно объяснил:

— Тут нет ничего страшного. Просто в семнадцатилетнем возрасте она провела полгода в исправительном лагере. Потом, насколько нам известно, она шла прямым путем. Но в семнадцать лет она связалась с одним жуликом, которого потом осудили на четыре года. На процессе она утверждала, что не в курсе его махинаций. Он также ей вторил. И те шесть месяцев, которые она провела в колонии, стали скорее не наказанием, а наукой для ее дальнейшей жизни. После заключения она превратилась в порядочного человека.

— Ваши слова не объясняют мне, почему вы задаете свои вопросы,— повторил Хенсон.

— Том Коннорс, любовник мисс Галь, был найден сегодня утром мертвым. Он лежал в кустарнике парка Линкольна, около зоосада.

— Вот как? А какое отношение к случившемуся имеет мисс Г аль?

— Нам неизвестно, замешана ли она в преступлении. Но, вспомнив о ее старой связи с Коннорсом, мы, едва обнаружив труп, направились по последнему адресу мисс Галь, на Селл-стрит 1221. Привратница сообщила, что она переехала сегодня, между двенадцатью и часом дня, не оставив адреса.

Хенсону ужасно хотелось сказать правду Эгану, и только страх вляпаться в полицейское разбирательство удерживал его. Кроме того, он жаждал убедиться, что «да» Ванды было серьезным. Впоследствии он с удовольствием объяснит лейтенанту все, что произошло в действительности.

— Она не говорила вам о своем переезде? — спросил Эган.

— Нет,— солгал Хенсон.— Ни словом не обмолвилась.

— Возможно, будет лучше, если я поднимусь и побеседую с ней в конторе, но лично я считаю, что не всякая женщина весом в пятьдесят килограммов способна убить девяностокилограммового мужчину и перенести его за семь километров. То есть без посторонней помощи. По словам ее соседей, за те два года, что она прожила с ними бок о бок, никто никогда не видел, чтобы ее посетил мужчина.— Эган оплатил свое пиво и встал. — Ну что ж, Хенсон, спасибо вам за проявленную любезность. Я говорил капитану, что вряд ли малышка замешана в случившемся.

Хенсон остановил его:

— Одну минуту, лейтенант.

— Что?

— Судя по вашей карточке, вы работаете в уголовной бригаде. Но сегодня в «Ньюс» писали, что смерть Коннорса наступила вследствие пьяной драки.

Эган задумался.

— Да, он умер пьяным. Но не без посторонней помощи. Вообразите, что после того, как его швырнули в кустарник, он получил прямо в сердце три здоровенные сливы тридцать восьмого калибра.

Паркуя свой «бьюик» позади «мерседеса» Ольги, Хенсон по-прежнему обливался холодным потом.

Боб Гаррис, его сосед, приводил в порядок лужайку перед домом.

— Салют! — воскликнул Гаррис.

Хенсон вынул ключи зажигания и промолвил в ответ:

— Здравствуйте. Как поживаете?

— Так себе. Эта проклятая биржа так капризна, что порой я готов поменять свою деятельность. Иначе мне придется повесить дома и в конторе полотенце для утирания слез. Всякий раз, когда какой-нибудь клиент теряет деньги, он заявляет, будто это я виноват.

— Я не возражал бы зарабатывать столько, сколько вы.

— Пойдите скажите это Бесси, хорошо? Послушаете ее, так узнаете, что мы обязаны жить в самом лучшем квартале, в доме с дверными ручками из чистого золота.