Алексей Мальцев - Страшно только в первый раз [litres]

– Надо было тебя трубой покрепче приложить, – процедил Дамир сквозь зубы. – Пожалел, думал, сообразишь…

– Надо было, – согласился сыщик, глядя ему в глаза. – Но теперь о том не стоит жалеть. Дело прошлое, не исправишь. Скорее всего, Вакульчик, мучимая ревностью, не спала в эту ночь. Думаю, она поняла, кто убил Ингу, одно наложилось на другое… Что касается жестокости, с которой ты искромсал свою бывшую любовь… Видимо, хотел кровью залить ее… Но не вышло. Светлана тебя любила по-настоящему, а эта… просто манипулирует, пытаясь любой ценой уйти от наказания.

– Ты кого имеешь в виду, следователь хренов? – выкрикнула Монро, вскакивая со своего места. – На кого намекаешь? На меня, что ли?

– Странно, раньше ты меня на «вы» называла, – округлил глаза сыщик. – Что изменилось? Но не будем отвлекаться. Последним в данной череде трупов суждено было оказаться шантажисту-оператору Энтони. Теперь поговорим о тех, кого убийца хотел подставить, направив следствие по ложному пути. Сначала я подумал об Олесе…

– Обо мне? – гинеколог принялась озираться вокруг, словно ища поддержки у коллег. – Но зачем мне убивать лучшую подругу?

– Подругу, у которой ты увела Макса Лунегова, – жестко напомнил Фролов, не спеша развенчивать обвинение, словно хотел поиздеваться над бедной женщиной. – Мотив очевидный, не правда ли? Вдруг ты почувствовала, что Инга что-то затевает против тебя в отместку, и нанесла упреждающий удар. Но потом я увидел, как ты передвигаешься без очков, и понял всю никчемность подобных подозрений.

– Слава богу, – выдохнула гинеколог, опускаясь на стул.

– Основное подозрение падало на нашего поэта, – Петр увидел, как после этих слов напрягся Буйкевич. – Ведь ночью было совершено насилие… над ним. Признаюсь, жестокое, изощренное. В отместку за… что – он знает. Пусть это останется на его совести. Логичней всего предположить, что оба обидчика – Инга и Валерий – должны за это получить сполна. Именно к этому меня подталкивала Анжела, утверждая, что сразу же после оргии Буйкевич куда-то исчез, оттолкнув ее, а потом появился, поставил себе укол в вену и вырубился.

– Так оно и было, – вскочила уже в который раз Монро. – Это сущая правда! С какой стати мне врать?

– Что ты несешь, подстилка? – прорычал Ковбой, поднимаясь со своего места. – Куда я уходил? Какой укол? Ты же мне его и вколола!

Словно не слыша этой перепалки, Петр поднял руку:

– Валерий Цитрусов, мой коллега по «Скорой», убит исключительно с целью подставить Стаса, прошу это отметить! Только у Буйкевича якобы был мотив, больше ни у кого. Хотя я Валери не оправдываю, он участвовал в скверном мероприятии. Но пострадал отнюдь не за это!

– Я его не трогал, клянусь, – Буйкевич поднялся и ударил себя в грудь.

– Я долго наблюдал за Стасом, – признался Петр, доставая и закуривая следующую сигарету. – И во время его вчерашней автографсессии, и за завтраком… Он – левша! Не амбидекстер [9] Человек, одинаково хорошо владеющий обеими руками – и правой, и левой. , подчеркиваю, а классический левша, как ты об этом не подумала, остается удивляться. Он не мог сам себе сделать инъекцию в левую руку. Только в правую. Отсюда вывод: лекарство ему вколол кто-то другой. Это – первое. И второе. Не мог он после того, что с ним ночью сотворили, вскочить и мчаться кого-то убивать. Ты, Анжел, его так накачала транквилизатором, что, дай бог, остановки дыхания бы не случилось. Не забывай, я разговаривал с ним утром. Он не мог…

– Почему это не мог? – передразнивая сыщика, спросила Монро.

– Потому что, во-первых, был в отключке, которая мгновенно не проходит. Ты постаралась его выключить так, чтобы он ничего не помнил из произошедшего. И во-вторых… Он был не один. С ним был Валерий.

– Здрасьте! – взвизгнула Монро, вызвав гримасу на лице сыщика. – Валерка спать пошел к себе сразу же после… этого.

– Врешь! Здесь я Сбитневу верю больше. Не было Цитруса в его комнате. Впрочем, как и тебя – в твоей. Как показало обследование трупов, Ингу убили где-то с двух до трех ночи, а Цитрусов погиб буквально на рассвете. Думаю, что эту пару-тройку часов ты развлекалась с Дамиром, а Цитрус в это время был в вашей комнате. Ему так понравился Стас в костюме гибэдэдэшника, что он потерял чувство реальности. У него, попросту говоря, поехала крыша. В смысле, он сошел с ума! Потому и не сопротивлялся, когда ты ему уже утром делала смертельную инъекцию. А Дамир, закрыв нас с Энтони на ключ в комнате Инги, перенес труп Валерки утром в его комнату. С дозой ты перестаралась, вытошнило беднягу… Поэтому от куртки Дамира и попахивает, пардон. Я это отлично почувствовал, когда он меня нес в лес. Такая вот нелицеприятная картинка.