Ирина Андросова - Мечта на вешалке

Мы запарковались на стоянке у самых дверей гипермаркета, и, перед тем как начать операцию под названием «Кассирша», подруга сочла необходимым провести инструктаж. Оганезова угнездилась в машине на переднем пассажирском сиденье и давала мне последние наставления:

— Алиска, ты меня поняла? Мы заходим в магазин и, как ни в чем не бывало, направляемся в хлебный отдел. Берем батон хлеба — и на выход.

— А почему именно хлеба? Может, лучше бананчиков? — проныла я.

— Ты вообще покупать ничего не будешь! — оборвала меня Наташка. — Твое дело — идти вдоль касс и всматриваться в лица кассирш. Как увидишь свою, курносую, сразу вставай к ней в очередь. А дальше я все сделаю сама, просто стой рядом и молчи.

Наташка посмотрела на меня поверх очков и недоверчиво спросила:

— Гришечкина, ты меня поняла?

Ясное дело, поняла, не совсем же я дурочка. С пятого раза кто угодно поймет. Покончив с инструктажем, подруга открыла дверцу машины, выпростала пухлую тушку с пассажирского сиденья и выбралась на воздух.

— Ну что, ты идешь? — обернулась она ко мне, скрючившейся на водительском кресле.

Да иду я, иду. Только вот достану из бардачка двести рублей — нычку, в смысле — заначку, предусмотрительно припасенную в день получки. Как знала, что денежки быстро закончатся, сунула в перчаточный ящик пару сотенных купюр. Я открыла бардачок и заглянула в его темные недра. Две сотки лежали сразу за разряженным навигатором, который я купила на прошлый Новый год и совсем им не пользовалась.

Нет, навигатор вещь хорошая, просто мы с теткой, которая болтает со мной из коробочки, никак не можем найти общий язык. Эта «Елена в шкатулке» все время советует мне какие-то глупости, и я постоянно с ней ругаюсь, а если слушаю ее указания, то попадаю в дурацкие ситуации. То поверну не там, где надо, то заеду под кирпич. Вот я и решила, что лучше буду как и раньше до работы добираться, тихим ходом и пристроившись за троллейбусом… А навигатор можно в бардачке хранить, ведь за ним так удобно прятать денежки…

— Ну что ты там возишься? — взбесилась Наташка, уворачиваясь от снующих перед гипермаркетом машин.

Я сунула сотки в карман стильных брючек и вылезла на стоянку.

— Одну тележку возьмем или две? — спросила я, на всякий случай подбирая по пути к магазинным дверям две пустые телеги.

— Вообще не возьмем! — отрезвила меня Наташка. — Мы же не за покупками идем, а по делу.

— Ну и глупо, — не согласилась я. — Будем очень подозрительно выделяться на фоне толпы людей, катящих перед собою наполненные продуктами телеги. Давай прихватим хотя бы для конспирации…

Мысль отнюдь не была лишена смысла, с этим не стала спорить даже поначалу скептически настроенная подруга. Мы подхватили каждая свою тележку и двинулись к эскалатору.

— Далеко от меня не отходи! — наставительно говорила Оганезова, с подозрением поглядывая на карман, в который я украдкой сунула две сотки. Откуда она только узнала, через одежду, что ли, видит?

Пастись в магазине под присмотром подруги мне показалось в высшей степени унизительно. Не было никакого размаха для творческого порыва. Стоило мне только протянуть руку по направлению к понравившейся вещичке, Наташка так зыркала на меня, что порыв сам собою пресекался на корню.

— Что, мало барахла накупила? — ядовито шипела она, глядя, как я вожделенно рассматриваю коврики для туалета. — На кой черт тебе сдался коврик?

Я и сама не знала на кой, вот просто нравились они мне, и все.

— Двигай давай к хлебному отделу, — подталкивала меня тележкой в зад Оганезова, зорко следя за тем, чтобы я ничего не брала с полок.

Вот какое ей дело, сняла я с крючка половник с пестрой ручкой или нет? Что ей, жалко, что ли, если я его немного в тележке покатаю, да и выложу у касс? Но бдительная Наталья пасла меня, как бывалая овчарка неразумную овцу, не давая сделать ни шагу без своего ведома. Так и тащилась за мной всю дорогу, пока я, воровато оглядываясь по сторонам, примеривалась к кофточкам на вешалках, принюхивалась к мыльцу на стеллажах и облизывалась на Шоколадное мороженое в морозильной камере. И вот наконец мы достигли самого дальнего угла магазина. Упершись пустой тележкой в поддон с буханками «Бородинского», Оганезова придирчиво осмотрела огромный ассортимент хлебного отдела и, выбрав самый неказистый батон, положила его в свою телегу. А затем, продолжая корректировать мои действия, погнала меня перед собой в обратный путь, то и дело тихо напоминая, чтобы я присматривалась к кассиршам и не пропустила нужную нам, ту, которая курносая.