Юрий Ребров - Пуля не дура

Навасадов не считал себя трусом, но дать приют в самом центре Москвы чеченскому бандиту — а можно не сомневаться, Руслана все силовые ведомства держат за «кровавого террориста», которого надо немедленно «мочить», — это развлечение не для слабонервных.

Руслан словно прочитал мысли бывшего друга.

— Не бойся, дорогой, если поймают, скажу, что захватил тебя в заложники. Еще национальным героем станешь. — В глазах Валиева снова засветилась улыбка и тотчас погасла. — Только поймать меня — это вряд ли…

Отказывать в гостеприимстве на Кавказе грех похуже убийства, и Навасадов широким жестом пригласил Тимура в столовую.

Ох уж эти оперативно-розыскные мероприятия! Кажется, любому читателю детективов ведомо, что это самая нудная, но, к сожалению, и самая необходимая работа оперативника. И правда, кому понравится являться незваным гостем во все квартиры, расположенные в радиусе пары километров от места взрыва, и задавать тысячи раз одни и те же вопросы в тщетной, как правило, попытке найти хоть какого-нибудь захудалого свидетеля? И поверьте на слово, подозрительным вашим собеседникам будет казаться отнюдь не настоящий преступник, а вполне безобидный прохожий, спешивший за вполне безобидными покупками в ближайший магазин. Преступники, наоборот, выглядят законопослушными гражданами, не способными и муравья раздавить.

Вся эта тягомотина не грозила Сашке Макарову — он был на милицейском празднике суеты сторонним наблюдателем. Его нынешний статус не позволял даже задавать вопросы вспотевшим от служебного усердия столичным сыщикам. И все же оставаться в стороне, когда едва не погиб лучший друг, а руководство вызывает на помощь ментов чуть ли не с Чукотки, Сашка не мог. А посему после очередного посещения госпиталя Макаров отправился на Петровку, 38, где в свое время проходил стажировку, принимал участие в расследовании убийства генерала Пронина и потому числился своим человеком. Правда, все эти прошлые заслуги вряд ли помогли бы ему прорваться в святая святых российской милиции, если бы не знакомый «следак», который начальственно буркнул часовому: «Со мной… Пропуск выпишу!»

Сашка шел по знакомым коридорам, разыскивая кабинет генерала Старожилова. Надежда найти его на рабочем месте была эфемерной — в больших кабинетах начальство проводило совещание за совещанием, и генерал везде обязан был доложить оперативную информацию. Но удача, к счастью, тоже навещает человека, кого-то чаще, кого-то реже. Главное, не упустить свой шанс. В этот день шанс возник в облике самого генерала Старожилова, поспешавшего по коридору в полном парадном одеянии со сверкающим иконостасом орденов и медалей на груди. Видимо, предстоял визит к высшему начальству — в обычные дни генерал предпочитал штатский костюм чиновника средней руки. За начальником почти бежали два полковника, на ходу зачитывая что-то из вместительных кожаных папок. Анатолий Александрович на память не жаловался и не терпел всяческих «листочков для справки».

— Товарищ генерал, разрешите обратиться.

Старожилов резко затормозил и недовольно воззрился на наглеца, преградившего ему дорогу. Но Сашке терять было нечего.

— Помните, я у вас проходил стажировку во время расследования убийства генерала Пронина? Очень прошу дать указание о включении в оперативную группу. Взорван дом, в котором жил мой друг майор Кондратьев, и есть подозрение, что в тот день на него готовилось покушение…

Скорей всего генерал так и не вспомнил нахального самозванца, но имя Кондратьева ему было отлично знакомо, к тому же лишние помощники не помешают.

— Обратитесь к полковнику Сельскому. Скажете, что вопрос со мной согласован.

Генеральский кортеж продолжил свой путь в кремлевский кабинет, а Сашка Макаров — в кабинет милицейского кадровика, благословляя нечаянную удачу. За свою короткую биографию блюстителя правопорядка он крепко усвоил банальную истину, что с генералами всегда проще договариваться, чем с ефрейторами. Это получило очередное подтверждение, когда в считанные минуты ему были выписаны все соответствующие мандаты и вожделенный пропуск в главное милицейское гнездо на Петровке. А еще через час он влился в дружный коллектив мечущихся по столице оперативников. Полковник Сельский был мудр и, поразмыслив, пришел к выводу, что начальству видней и оно само, видимо, решило, как использовать добровольца-волонтера. Посему он ограничился выпиской документов и пожеланием успехов хороших и разных.