Татьяна Бочарова - Последний вечер встречи

– Мне тоже спать охота, – засмеялся Ярик, – немудрено, погода-то какая.

На улице действительно было пасмурно и шел мокрый снег напополам с дождем.

– Да, погодка та еще, – согласился механик. – Ну удачи вам.

– Спасибо.

Ярик сел за руль и выехал из ангара. Он твердо решил поехать к Вике домой. Пальцы его покрутили колесико магнитолы, нашли любимую новостную волну. Музыку Ярик за рулем слушать не любил, а вот всякие информационные выпуски очень уважал. Машина легко и плавно скользила по шоссе, Ярик с удовлетворением отметил, что недавно обутая зимняя резина делает автомобиль великолепно устойчивым на дороге. Правильно он сделал, что не пожалел денег на самую дорогую.

Он глянул в навигатор – до Викиного дома оставалось не больше пятнадцати минут. Ярик удовлетворенно кивнул, достал из бардачка мятный леденец и бросил его в рот.

Пожилой бородатый врач смотрел на Вику усталыми воспаленными глазами.

– Девушка, ну сколько раз повторять. Нельзя к вашей подруге. Нельзя. Она только-только из реанимации.

– Позавчера нельзя, вчера нельзя. – Вика с отчаянием глянула на доктора. – Я третий день прихожу и все не могу к ней попасть. Что же мне делать?

– Послушайте. – Тон бородатого слегка смягчился. – Зачем вам это? Уверяю вас, ей сейчас не до визитов. Честное слово.

– Что ж она там лежит одна-одинешенька? – не сдавалась Вика. – Это же жестоко – оставлять человека без поддержки близких.

– Отчего же без поддержки? С ней родители. Дежурят днем и ночью.

– Почему им можно, а мне нет?

– О господи, ну как вам объяснить? – Врач поморгал красными глазами. – У Кристины Сташук серьезные проблемы с психикой и…

– Ну еще бы, – нетерпеливо перебила Вика. – После такого у кого их не будет…

– Вы не поняли меня. – Бородатый вдруг взглянул на Вику в упор, отчего у той поползли мурашки по спине. – У вашей подруги тяжелое психическое расстройство. Оно… оно может быть неизлечимо.

– Как неизлечимо? – Вика испуганно смотрела на врача.

– Так. Завтра мы переводим ее в психиатрию, там за ней будут наблюдать. И постараются помочь.

– Не может быть, – запинаясь, проговорила Вика. – Как же так? Почему?

– Девушка, вы серьезно полагаете, что здоровый человек добровольно полезет в петлю? – Бородатый доктор смотрел на Вику со снисходительным сочувствием.

– Это я во всем виновата! – в отчаянии прошептала та.

– Вы? Вы-то тут при чем?

– Я должна была догадаться. Она… она слишком спокойно говорила по телефону. И плакать перестала… – Вика потерянно замолчала и опустила голову.

– Э, милая, не говорите глупости. – Рука врача легла ей на плечо. – Если бы все могли предугадать, когда людям в голову взбредет свести счеты с жизнью! Тогда бы самоубийств на свете было бы в два раза меньше. – Он задумчиво потеребил бородку. – Вот что. Мать только что вышла в магазин. Скоро вернется. Идите, посидите с вашей подругой. Чуть-чуть. Но не пугайтесь, если она будет вести себя непривычно. Если что, в коридоре медсестры. Зовите.

Последнее слово особенно напугало Вику. Оно было сказано с такой интонацией, что Вика поняла – бородатый не шутит и не сгущает краски.

На нетвердых ногах она вошла в палату. Кристина лежала у окна. Рядом стояла капельница. Две другие кровати были пусты.

– Привет! – Вика приблизилась и села на облезлый дерматиновый стул.

Кристина ничего не ответила, продолжая смотреть в белый потолок.

– Кристя, эй! – Вика осторожно потормошила ее за плечо. Ноль эмоций. – Кристиночка, милая, ну что ты? Ты меня не узнаешь? Это я, Вика! Подружка твоя. – Вика почувствовала, как из глаз текут слезы.

Кристина продолжала молчать, разглядывая что-то на потолке. Лицо ее, лишенное косметики, бледное в зелень, казалось резко некрасивым. На шее была повязка.

– Кристя, очнись, – молила Вика, уже понимая, что ответа не будет. – Пожалуйста, поговори со мной! Все будет хорошо, вот увидишь. Ты поправишься и выйдешь отсюда. И Олег… он приедет за тобой. Обязательно.

При слове «Олег» лицо Кристины дрогнуло, губы ее скривились, она начала часто и тяжело дышать. Потом резко подняла голову и так же резко опустила ее, затылком ударившись об изголовье кровати. Вика в ужасе вскрикнула. Кристина продолжала биться головой о кровать – мерно, ритмично. Изо рта ее текла кровавая струйка.

Вика закрыла лицо ладонями и закричала. На крик прибежали две медсестры, одна совсем молоденькая, другая пожилая. Они оттеснили Вику от кровати, загородили от нее Кристину своими телами, суетились, что-то говорили друг другу. Молодая выбежала из палаты и через минуту вернулась со шприцом.