Мария Воронова - Идеальная жена

Сейчас, усаживаясь за свободный стол, он подумал, что вот ходил бы сюда почаще, так и идея не заставила бы себя ждать.

Увы, пролистав книги, он довольно быстро скис. С наскоку не получилось, придется изучать материал кропотливо, буковка за буковкой.

В руководстве по неврологии много внимания уделялось анатомическому субстрату, то есть поражение каких конкретно отделов мозга вызывает ту или иную симптоматику, а Гарафеев уже изрядно подзабыл все эти подробности. Все, что выше продолговатого мозга, отвечающего за выживание, обычно его не касалось.

Он вышел в курилку, темное тесное помещение, оснащенное по всем правилам пожарной безопасности. Воздух висел такой, что зажигать свою сигарету было совершенно необязательно. Вдохнув одним разом суточную норму никотина, Гарафеев повернул в буфет, и подумал, что эта сфера жизни осталась для него почти неизведанной. Всегда на домашней пище.

В рестораны и кафе они с Соней не ходили сначала по бедности, а потом… Потом, в принципе, тоже по бедности. Жене, наверное, хотелось, но он не спрашивал, а она сама не говорила. Или неинтересно ходить по кабакам с мужиком, в которого ты не влюблена, а вышла замуж назло другому мужчине?

Гарафеев поморщился и купил стакан чаю и бутерброд со слегка заветрившимся сыром.

Лучше думать о работе.

Насколько он помнил, наследственные заболевания дают о себе знать в детстве, хоть порой развиваются постепенно, становясь болезнью в полном смысле этого слова к зрелым годам или даже к старости. Часто семьи о них знают, если это не редкость, наследуемая по аутосомно-рецессивному типу, когда носители дефектного гена живут, ни о чем не подозревая, пока по странной прихоти судьбы не влюбляются в носителя такого же гена. И то у них вероятность появления больного ребенка составляет двадцать пять процентов.

Получается, старший мальчик был болен, а младший, видимо, здоров. Гарафеев улыбнулся. Вчера, стало быть, он видел того самого Андрюшу маленького, из-за которого женщина так боялась умирать.

Здоровый статный парень получился, вторая жена отца не дала пропасть, вырастила как своего. Ребята и выглядят как родные братья. Повезло Андрюше, не вытянул черную метку в генетической лотерее. Хотя стоп, погодите-ка! Если первая жена Тиходольского была больна, значит, у нее оба гена были дефектные, и тут вероятность уже пятьдесят на пятьдесят. Или больной, или носитель, а здоровый никак не получится.

Что ж, теперь ему надо выяснить, какая болезнь унесла мать и ребенка, не только ради профессионального любопытства. Если Андрюша является носителем плохого гена, он должен об этом узнать, хотя бы ради того, чтобы не растеряться, когда его дети заболеют.

Гарафеев с трудом прожевал кусок черствой булки и запил прохладным чаем.

Если бы врачи разобрались со смертью первого ребенка…

Вероятно, состояние парнишки оказалось таким тяжелым, что спасти его было действительно нельзя. Возможности медицины не безграничны, и если пошла полиорганная недостаточность, то тут хоть десять правильных диагнозов поставь, толку не будет. Как говорится, «медицинское светило утопает в похвалах, а больного ждет могила, ибо так судил аллах».

Стас не вникал в подробности, но Гарафеев думал, что ребенка госпитализировали в местную больничку, а перевести в специализированное учреждение просто не успели. Сначала считали, что это обычный сальмонеллез, а потом состояние стало слишком резко ухудшаться.

В сельских больницах обычно работают хорошие врачи, умные, внимательные и решительные, но врач – это всего лишь человек, как бы ни хотелось любимому народу, чтобы было иначе.

Если поступает десять детей с поносом и рвотой и у них высевается сальмонелла, то и у одиннадцатого с теми же симптомами причина болезни будет той же самой. Это же логично, не правда ли? Зачем искать ответ, когда нет вопроса?

А потом КИЛИ – комиссия изучения летальных исходов, но она нужна не для того, чтобы разобраться, изучить интересный случай, проанализировать свою тактику и извлечь уроки на будущее. Нет, не для этого нужна КИЛИ, чай, не в немецком морге, лозунг «тут мертвые учат живых» у нас не работает.

КИЛИ нужна только для того, чтобы решить, надо наказывать врачей или в этот раз не обязательно. Передавать случай на лечебно-контрольную комиссию, где участников лечения размажут тонким слоем, или пусть пока живут.

Увы, анализ смертей – это не вдумчивое исследование, не кропотливый разбор тактики, а в основном крики «не виноватая я, он сам пришел!».