Виктория Платова - Из жизни карамели

Разрыв с Рахилью Исааковной Рыба пережил с не меньшей остротой, чем разрыв с Кошкиной, – разве что обошлось без домогательств подруг (коих, как уже говорилось, не существовало в природе). Один раз, правда, его посетила родная сестра Рахили – Юдифь Исааковна. Это не было личной инициативой – Юдифь Исааковна действовала по поручению своей ближайшей родственницы. Она-де кое-что забыла в доме у Рыбы, а именно: два лифчика, пять пар колготок, комплект постельного белья с видами Мальдивских островов, кофемолку, дорожный набор ниток, набор для приготовления фондю, пудреницу, редкую зубную нить с ароматом дыни, книгу Бориса Виана «А потом всех уродов убрать», сборник сканвордов, карты Таро, фотоальбом со снимками Рахили Исааковны в разных видах, разном возрасте и с разными людьми (Юдифи Исааковне места на фотках не нашлось).

Краснея от смущения, Юдифь Исааковна протянула Рыбе список подлежащих изъятию предметов, отказалась от чая и творожной запеканки (в тот день на обед у Рыбы-Молота была как раз творожная запеканка с изюмом и цукатами) и сообщила, что у нее всего лишь полчаса времени, успеет ли Александр собрать все необходимое?

Рыба сказал, что постарается, и пробежал глазами бумажку; особенно его умилил пункт с дорожным набором ниток, купленным Рахилью Исааковной на ближайшем рынке, в торговой палатке «ВСЁ ПО 10». А также пункт с набором для приготовления фондю – он-то как раз стоил немалых денег и был приобретен самим Рыбой задолго до знакомства с Рахилью Исааковной.

Но вдаваться в рассуждения о крохоборстве Рахили (тем более в присутствии ее сестры) Рыба-Молот не стал. Наоборот, безропотно сунул в принесенный Юдифью Исааковной баул фондюшницу со всеми причиндалами, а к кофемолке добавил упаковку молотого кофе. Книги Виана «А потом всех уродов убрать» почему-то не нашлось, и Рыба заменил ее другой, того же автора, – «Я приду плюнуть на ваши могилы». Все остальные вещи в полном составе отправились в баул, после чего Рыба снова пригласил Юдифь Исааковну откушать запеканки и снова получил отказ.

Юдифь напомнила ему трепетное, пугливое животное – но не серну и не газель, скорее – суслика-сурикату. Те же большие голодные глаза, сильно выдвинутая верхняя челюсть и почти полное отсутствие нижней. Подбородок тоже просматривался с трудом. Оставалось загадкой, как с такой затрапезной внешностью ей удается охмурять десятки, если не сотни женатиков. Рыба уж точно бы не клюнул на подобное великолепие!.. Но он ведь теперь и не женат больше.

– Как поживает Рахиль Исааковна? – светски спросил Рыба-Молот.

– Рахиль поживает неплохо. – Юдифь Исааковна, все полчаса подпиравшая входные двери и не сделавшая от них ни шагу, дернула ручку с явным желанием побыстрее покинуть помещение.

– А как ее драгоценное здоровье?

– Здоровье в норме.

– Что же она сама не пришла за вещами?

– Не знаю. Наверное, ей больно видеть вас. Мне было бы больно…

– Как будто это я был инициатором развода! Сама его затеяла, а теперь ей, видите ли, больно.

– Я этого не утверждала. Я сказала «наверное», а это не одно и то же.

– А где она сейчас?

– Два дня назад улетела в Хайфу.

Хайфа – какая неожиданность!

– По турпутевке, что ли? Отдыхать? – удивился Рыба.

Юдифь Исааковна посмотрела на него так, словно он сморозил невесть какую глупость. Рот ее приоткрылся, издав при этом едва слышный металлический лязг: как будто внутри – в области гортани – пришли в движение небольшие, сложно устроенные механизмы.

– Почему же «по турпутевке»? У нас там родственники. Семья маминого брата, он очень хороший гинеколог. Когда у Рахили обнаружили кисту на правом яичнике – он лично ее удалял. А еще есть родственники в Америке и в Германии – тоже врачи. Американские работают в кардиологическом центре, все зовут нас обследоваться, особенно Рахиль. У нее ведь проблемы с левым предсердием, что-то не в порядке с верхней полой веной… А два дяди по отцу, из Аахена, это в Германии, – ортопеды. Те вообще едва ли не крупнейшие специалисты в Европе. В свое время они пользовали Рахиль…

– В каком смысле «пользовали»? – От изумления у Рыбы отвисла челюсть.

– В смысле «лечили». Ведь у Рахили одна нога короче другой, разве вы не замечали?

– Нет.

– Ну, естественно! Теперь-то у нее все в порядке. После того как нога была благополучно вытянута дядюшками из Аахена.

– Да… Интересно, чего еще я не знаю о своей бывшей жене?

– В детстве она переболела энцефалитом. В ранней юности – дифтерийным крупом с последующей трахеотомией. Это такая операция, когда рассекают трахею и вводят в ее просвет специальную трубку для восстановления дыхания…