Татьяна Полякова - Голос, зовущий в ночи

– Почему сейчас? – нахмурилась я, заподозрив, что пропустила что-то интересное.

– Ну, уж если мы рядом, грех не зайти.

Я взяла его за руку, и мы направились к дому, но через пустырь не пошли, лицезреть груды мусора нам уже надоело. Через ближайший двор выбрались в переулок с милым названием Вишневый, а оттуда уже на улицу Революции. В Вишневом переулке милым было лишь название, что навело на вопрос: кто эти самые названия придумывает? Допустим, улица Революции – понятно. Если пожить в Яме какое-то время, мысль о бунте, бессмысленном и беспощадном, непременно появится. Но Вишневая? Может, когда-то здесь росли вишни и мальвы в палисаднике? Соседний переулок именовался Розовым. Прямо-таки издевательство, более унылое место еще поискать.

Фасады с облетевшей штукатуркой, ржавое железо крыш, жутковатого вида водостоки, которые вот-вот рухнут. Новостройки наступали со всех сторон, но Яма сопротивлялась и, по всем приметам, так просто позиций не сдаст. В общем, мысли мои были унылы и, как ни странно, далеки от нашего расследования.

Улица Революции – одна из самых протяженных в городе, на доме Ольги она отнюдь не заканчивалась. За пустырем были еще дома, извиваясь змеей, улица спускалась вниз и упиралась в рынок. С другой стороны она выходила за границы района и заканчивалась на проспекте, километрах в пяти отсюда. Чем ближе к границе, тем приличнее дома, хотя все здания относились к началу прошлого века. Возле рынка ветхие, убогие, ближе к проспекту они преображались в симпатичные свежеоштукатуренные особнячки с яркими крышами под черепицу.

Как я уже сказала, дом Ольги выделялся на общем фоне. Здания по соседству выглядели обветшалыми, сказывалась близость к рынку, то есть к самому дну Ямы. Дом был старым, типичным для наших мест: добротный каменный первый этаж и деревянный второй. Справа – застекленная веранда, над ней балкон с резными балясинами, выкрашенными белой краской. Этот самый балкон – просторный, квадратной формы, – навевал воспоминания о дворянских усадьбах. За забором небольшой сад, вещь неслыханная для Ямы. Палисадник отсутствовал, тротуар здесь узкий, вход в дом прямо с улицы. Кованый навес, три ступеньки, дверь двустворчатая. Подобный дом не мог не привлечь внимания местной шпаны. А его расположение – в стороне от других домов плюс близость пустыря делали его легкой добычей. Странно, что Ольга, выросшая здесь и в силу выбранной ею деятельности хорошо знакомая с самыми темными сторонами местной жизни, не позаботилась о мерах безопасности: охранной сигнализации, видеокамерах и прочем.

Об этом я и сказала Владану, пока он звонил в дверь.

– Спросим об этом у хозяина, – кивнул Марич.

Мы ждали довольно долго, прежде чем услышали шаги за дверью. Одна из створок чуть приоткрылась, и перед нами предстала Екатерина Юрьевна Данилова собственной персоной. Не то чтобы это явилось большой неожиданностью для нас, скорее наше появление было для нее полной неожиданностью. Несколько секунд она смотрела испуганно, точно при виде пришельцев.

– Добрый день, – приветствовал ее Владан.

– Это вы… Я вас не ждала… Я хотела сказать, вы не предупредили… Проходите.

Она распахнула дверь, и мы оказались в коридоре, длинном и довольно узком, слева лестница на второй этаж, справа – проход в кухню. Судя по всему, когда-то в доме было две квартиры, на первом и втором этаже. А может, не две, а больше, или вовсе печально знаменитые коммуналки. Но и оказавшись в одних руках, дом кардинальной перестройке не подвергся. Первый и второй этажи существовали автономно.

В просторной кухне я обратила внимание на стеклянную дверь в сад (удивительная беспечность для этих мест), но тут же заметила стальную решетку, сейчас открытую.

– Присаживайтесь, – предложила Екатерина. – Кофе, чай?

– Не беспокойтесь, – сказал Владан, устраиваясь на стуле с резной спинкой.

Я подошла к стеклянной двери, сад оказался совсем маленьким. Две вишни у забора и кустики смородины под скупым осенним солнцем выглядели уныло. Сад имел форму буквы «Г» и прилегал к дому с двух сторон.

– Есть еще выход, – точно угадав мои мысли, сказала Екатерина. – Из комнаты Олега. Там веранда. Ольге хотелось, чтобы он имел возможность оказаться на свежем воздухе, когда захочет. Оля с большой любовью все здесь обустраивала. – Она, отвернувшись, торопливо смахнула слезу, но через минуту деловито спросила: – Вы пришли поговорить с Олегом? – Владан кивнул. – Я его предупреждала о том, что вы захотите с ним встретиться. Он не очень хорошо себя чувствует… Я прихожу через день, чтобы приготовить еду и прибраться. Но он и со мной почти не разговаривает. Я сейчас.