Наталья Александрова - Астролябия судьбы [litres]

Та криминальная парочка, которую он использовал для всяких сомнительных и опасных дел, провалила операцию в мастерской, причем одному из бандитов удалось сбежать. Так что теперь у него осталось только двое подручных – толковые, сообразительные женщины, которые ловко управились с растелепой Катериной и достали основу астролябии – «тарелку».

Однако что-то подсказывало ему, что справиться с той женщиной, которая завладела «пауком», будет гораздо сложнее. Она не так проста, как Катерина. Вон как ловко сумела уйти от преследования, проскользнув через магазинчик с двумя выходами!

Странный человек пригубил кофе. Пока он думал, кофе успел остыть и превратился в холодную горькую бурду. Мужчина поморщился и вылил его в раковину. Затем достал из кухонного шкафчика глубокую тарелку, небольшую кастрюльку и несколько пакетов с какими-то пряностями и душистыми травами. Вскипятив в кастрюльке воду, он высыпал в нее щепотку из одного пакета, щепотку из другого и третьего и тщательно перемешал варево.

По кухне поплыл густой терпкий запах.

Подержав варево несколько минут на медленном огне, странный человек еще раз тщательно перемешал его и через чайное ситечко процедил в тарелку.

Затем достал из холодильника небольшую картонную коробку, похожую на те, в которых продаются пельмени или готовые к употреблению блинчики. Однако в этой коробке оказались не пельмени и не блинчики, а какие-то странные темно-серые комочки. Этот странный человек раздобыл в их морге, и обошлись они ему недешево.

Несколько таких комочков он бросил в тарелку с отваром. Комочки растворились, отвар загустел, и на его поверхности образовалась тонкая блестящая пленка, напоминающая первый, непрочный лед на пруду.

А потом на этой пленке проступило изображение…

Но на поверхности тарелки отразилось не лицо странного человека и не грязная, неуютная кухня, а изображение типового девятиэтажного блочного дома. На скамье возле подъезда сидела пожилая женщина, внимательным и подозрительным взглядом скользящая по лицам прохожих. К ней подошла еще одна, помоложе…

Это была она, та самая особа, которая то и дело попадалась на его пути. Та самая особа, которая увела у него из-под носа важную деталь астролябии.

Она переговорила с той, что сидела на скамье, – слов, к сожалению, не было слышно – и скрылась в подъезде.

Странный человек прикоснулся к блестящей пленке, слегка сместив изображение, и увидел табличку с названием улицы и номером дома. Что ж, можно приступать к операции…

Поздно засыпает Светлейшая Республика, жемчужина Адриатики, несравненная Венеция. Уже гаснут последние звезды над лагуной, уже начинает светлеть сапфировое ночное небо, а из богатых казино все еще доносится музыка и взрывы смеха, по темным каналам скользят богато украшенные гондолы, по узким мостикам перебегают дамы в пышных платьях и масках с наклеенной улыбкой, проходят, опасливо оглядываясь по сторонам и прикрывая лицо краем плаща, таинственные господа в черных шелковых треуголках – те, кого в Светлейшей Республике называли властителями ночи.

Но такое оживление царит только в богатых кварталах возле Славянской набережной и вдоль Гранд-канала. В дальних уголках Дорсодуро и Каннареджо властвует ночная тишина, а кое-где уже пробуждаются те, чей день начинается с рассветом, – булочники, зеленщики, молочники, торговцы свежей рыбой.

В этот предрассветный час возле моста, соединяющего, а вернее разделяющего, христианские кварталы и Новое Гетто, появился высокий человек в черном плаще, лицо которого закрывала баута – черная маска с длинным птичьим носом.

Стражник, который дремал возле цепи, преграждающей вход на мост, проснулся и потянулся за алебардой.

– Стой, кто идет?

– Христианин! – отозвался незнакомец.

– Ежели ты христианин, что тебе здесь нужно?

– У меня важное дело, которое тебя не касается.

– Ты же знаешь закон – до рассвета никому нельзя входить в гетто и выходить из него.

– А если у меня есть пропуск?

– Какой еще пропуск?

– Вот такой – с самой что ни на есть подлинной печатью! – С этими словами человек в маске протянул стражнику новенькую серебряную монету.

Стражник попробовал монету на зуб, удовлетворенно кивнул и спрятал ее в карман.

– Что ж, твой пропуск в порядке, и печать на нем подлинная. Коли так – проходи!

Человек в маске перешел мост и углубился в узкие переулки Нового Гетто. Здесь он явно чувствовал себя как дома и через несколько минут остановился возле неприметной лавчонки, над дверью которой висел бронзовый компас. Незнакомец постучал в дверь медным дверным молотком. Некоторое время никто не отзывался, он постучал еще раз. Наконец в соседнем доме открылось окно, и кто-то прокричал хриплым заспанным голосом: