Андрей Звонков - Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска

— Про стрельбу тоже рассказать? Или как ты представил? Майор убил Рушана, а Рушан — майора?

— Нет, — Беляков поморщился, — врать не надо, расскажи, как все было, тем более, что у тебя запись шла. Он и так все узнает.

— Я Бакирову убил, — признался Иван.

— Да ладно! — не поверил Беляков, — ты ж и мухи не пришибешь.

— Ну, как бы, я стал ее допрашивать, кто ей приказал Люсю порезать, а она только и успела сказать, что звонил ЮАН, говорил с Рушаном и они все уехали, а потом умерла. Если бы я ей сразу лекарство сделал, может быть и не умерла бы?

— Ну, тебе виднее, — не стал разубеждать Беляков, — тут я тебе не судья и не советчик. Считаешь, что она из-за тебя умерла, доложи полковнику, а уж он как решит.

Столовая номер один под утро не испытывала нехватки в посетителях. Таксисты хлебали молочный суп, поедали яичницу и блинчики с вареньем. Иван вышел из «рафика», холодный ветерок пробрал до костей и, по — видимому, отпускал адреналин, потому знобило его изрядно.

— Скажи Москвичову, — сказал он, стуча зубами, — пусть куртку привезет какую-нибудь! — халат он бросил на сиденье в кабине, оставшись в одной футболке.

— Деньги есть? — спросил Беляков, и когда Иван ответил «Есть!», уехал.

Только когда «рафик» скрылся за поворотом, Иван вспомнил, что всех денег у него в кармане джинсов полторы тысячи долларов, те самые, которые ему впихнули дружки «раскодированного», а где тут найдешь круглосуточный обменник? Не на вокзал же идти?

Он достал сотенную и, войдя в помещение столовой, спросил:

— Мужики! Кто сто баксов разменяет?

Нашелся таксист, который поменял доллары на рубли.

Иван взял еды и уселся в уголке, ковыряя ложкой в картофельном пюре, потому что не оказалось на подносе чистых вилок.

Все тут было по — советски. Тарелки с голубыми ободками и надписью «Общепит», алюминиевые приборы, граненые стаканы с компотом, холодным чаем и сметаной до половины. Квадратные голубые столы и пластмассовые стулья. И меню, сохранившееся с семидесятых: молочный вермишелевый суп, рисовая каша, отварная пупырчатая куриная нога с зеленым горошком и пюре с изрядно подсохшей холодной котлетой. А еще слипшиеся макаронные изделия с мясной поджаркой, в которой было больше соуса, чем мяса.

Время подходило к пяти утра.

«Достучался ли до полковника Беляков? — думал Иван, — а может быть самому позвонить, как тогда, когда его забирали в ГСП? Ведь, сумел же тогда Москвичов его вытащить. Сам приехал. Может быть и сейчас?»

В столовую вошел еще один таксист. Он протащил поднос мимо прилавков с блюдами, набирая себе еды, и подсел к Ивану.

— Скучаешь? — бесцеремонно спросил таксист. Он снял фуражку с кокардой и буквой «Т», и улыбнулся, — не знаешь, где тут аптека есть, надо кислород купить!

— В Москве аптек много, везде продается, — улыбнулся в ответ Иван, и ждал продолжения пароля.

— Сейчас я поем, и поедем, — сказал таксист.

— С чего это? — удивился Иван. — Я никуда не спешу.

— Молодец, птица Говорун, — одобрил его реакцию присланный связник, — осторожность превыше всего.

— Куртку привез? — спросил Иван. — Я полковника ждал.

— Москвичов на вашем адресе у этой Бакировой, хвосты подчищает. — Объяснил таксист. — Можешь мне рассказать.

— Слишком долго, — ответил Иван.

— Как хочешь, — не стал настаивать связник, — сейчас отвезу на квартиру, там сиди, пиши отчет. Полковник велел все подробно написать, лучше по времени.

— Это как? — не понял Иван.

— Ну, так, час ноль — ноль, я делал то-то и то-то… два ноль — ноль, вот это… и так далее. Все подробненько.

— Я хотел еще кровь сдать, — сказал Иван, — в Склифе.

— Это что? Порыв альтруизма? Или давно планировал? — не понял таксист. Он уже доел и ждал Ивана.

— Нет, мою подругу Бакировские детки порезали, а у меня такая же группа крови, вот хотел сдать.

— Я понял, пока не надо. Какая группа?

Иван ответил.

Таксист произнес:

— Редкая, но не дрейфь, я полковнику доложу, он найдет. А пока сиди как мышка.

Куртка оказалась не по сезону — «Аляска» с капюшоном отороченным мехом, но по размеру. Иван сразу влез в нее, и пока салатовая «Волга» петляла по утренним московским улицам, задремал. Таксист больше ни о чем не расспрашивал.

У подъезда Иван спросил:

— Мне-то из квартиры звонить можно?

— Можно, — разрешил таксист, — только не выходи. Если, что-то понадобится, звони как обычно по ноль девять, дашь женскую фамилию. Тебе перезвонят. Соблюдай все условия и правила.