Илья Бушмин - Под подозрением

За исключением последних дней, мысленно ахнул Хрулев.

Итак, Копылов что-то раскопал. И решил играть ва-банк, обскакав собственного старшего опера и заодно заимев на него компромат. Теперь Хрулев в этом не сомневался.

Матерясь, он распахнул сейф и достал оттуда диктофон Филина.

Хрулев умел расставлять приоритеты и знал, что нужно делать в первую очередь.

Хрулев спускался по лестнице, когда услышал шум лифта. Свернув за угол, Хрулев остановился и выглянул назад. Из лифта вышли Копылов и два фельдшер «скорой помощи», волоча что-то мычащего, наполовину в отключке, Филина. Они понесли его в сторону нового кабинета Копылова.

Мысленно исторгая проклятия, Хрулев проводил их взглядом — и бросился вниз.

Филин думал, что выдержит многое — но он ошибался. Истекающий кровью организм, с кучей ссадин и побоев, травмированными тканями и внутренними органами, да еще и с разошедшимися швами на огнестрельной ране в плече, сдал сразу же, как стало ясно, что самое страшное позади. Филин отключился. Как в бреду он, приоткрывая глаза, чувствовал и даже как будто видел, что его куда-то несут.

Пришел в себя Филин после нашатыря, который ему сунули в рот. Шарахнувшись в сторону, Филин ударился затылком о стену.

— Осторожнее! — запоздало сказал фельдшер.

Филин был на диване в кабинете. Судя по внутреннему убранству кабинета, все в том же главке. За окном была полная темнота. Над Филиным склонился фельдшер, в дверях стоял еще один, рядом находился Копылов.

— Где я?

— В УСБ. Все в порядке.

— Сколько времени?

— Половина первого ночи.

Грудная клетка ныла после побоев. Прикоснувшись к ней, Филин не сдержался и застонал.

— Переломов вроде нет, но могут быть трещины, — предостерег фельдшер. — Надо бы в травмпункт, рентген сделать.

— Не сейчас, — мотнул головой Филин.

— Капитан, уверены?

— Дайте мне что-нибудь обезболивающее. И позабористее. Желательнее, укол.

Фельдшер покосился на Копылова, тот кивнул. Тогда медику открыл медицинскую укладку, извлек одноразовый шприц и ампулу.

— Руку готовьте.

Закатывая рукав, Филин взглянул на Копылова.

— И что это было, Копылов? Вы же с ним в одной упряжке.

— Если я формально подчинялся Хрулеву, это не значит, что я с ним в одной упряжке, — возразил молодой УСБшник.

— Подчинялся? — Филин сделал акцент на окончании.

— ПодчинялСЯ, — неохотно подтвердил Копылов. — У нас возникли разногласия. Пришлось перевестись в другую группу… Но без этого я, наверное, сейчас ничем не мог бы вам помочь.

Фельдшер сделал укол. Филин постарался почувствовать, как медикаменты расплываются по телу, забирая боль, и даже прикрыл глаза. Но ничего не почувствовал.

— Когда станет легче?

— Скоро. Но ненадолго. Вам бы в травмпункт, снимочек сделать…

— Успею. Я уже привык. Меня не первый раз допрашивали, — отозвался Филин, зажимая ватку в локтевом сгибе. Копылов кивнул медикам:

— Спасибо. Вы заполнили все бумажки? Тогда все. Спасибо еще раз.

Фельдшеры поняли, что их выпроваживают. Переглянувшись, они послушно ретировались. Копылов сел рядом с Филиным.

— Мы сегодня встречались с вашим шефом, майором Басовым, — поведал он. — Он мне рассказал все про «Атлантик Фарбу».

До Филина начало доходить.

— А, ну да… Он хотел… Хотя я его отговаривал.

— Плюс запись с камеры наблюдения около заброшенной стройки, где нашли труп того наркомана. Я проверил машину. Запросил в БЭП материалы. Пока их не прислали, но по телефону они все подтвердили.

При упоминании о записи с камеры наблюдения Филин вспомнил о диктофоне, который Самохин пообещал передать Попцову и Басову.

— А диктофон?

— Какой диктофон?

— Признание Головина?

— Что?

Копылов искренне не понимал, о чем речь. Значит, несмотря на экзекуцию в несколько часов, о записи так никто и не узнал. Филин, нахмурившись, озадачился — что бы это значило. Его кто-то предал?… Чтобы ответить Копылову хоть что-то, он покачал головой.

— Забей, Копылов. Не сейчас…

— Может, кофе?

— Было бы неплохо.

Копылов включил чайник, загремел кружками. Филин сидел и не мог поверить, что экзекуция позади. Каждая клетка тела отзывалась тупой болью, болело все — почему-то даже ноги. Но допрос с пристрастием был позади. Филин вспомнил, как он, избитый, сидел в подвале главка и смотрел на майора УСБ, понимая, что сегодня его могут сделать инвалидом — и по спине пробежала дрожь.

Копылов хмуро заговорил:

— Я понял, что вы не при чем, на первом же допросе. Когда вы сказали Хрулеву про «Саванну», а он взбесился.