Лариса Королева - Три судьбы

— Зачем нам теряться? А дети? Они же с ума сойдут! Сейчас начнут передавать новости по всем каналам, а мы даже не можем позвонить Сашке!

— Сашке мы сообщим. И Павлу с Ольгой тоже. На первое время у нас есть настоящие документы, потом новые привезут. Мы можем жить в Таиланде по туристической визе до девяноста дней, а через три месяца выехали на неделю в соседнюю Камбоджи — и снова вернулись. У нас будет вечное лето. А надоест — улетим куда-нибудь в весну или зиму. Как захочется.

— Я не могу тебя понять, Сергей! Что ты такое говоришь? У тебя нервный срыв? Как можно так вот всё бросить в одночасье? Чего ради? У нас в Омске друзья, бизнес, дом!

— Весь мир станет твоим домом, Марго! Мы станем разъезжать по всему свету, у нас же есть деньги. Сашка вступит в наследство, продаст к чертям весь бизнес и переведёт деньги на заграничные счета двух новых людей — тебя и меня. Мы будем встречаться с детьми в любой стране мира. Может, купим виллу в Испании или Италии, или ещё где-нибудь. Ты ведь так любишь море, музеи, магазины, рестораны, новые впечатления!

Скворцов говорил горячо и вдохновенно, и жена смотрела на него снизу вверх с тревожным недоумением. Такое же у него было лицо в детстве, когда он мечтал о школе милиции, в юности — когда они впервые собирались выехать по турпутёвке за границу, в молодости — когда он рассказывал о перспективах создания собственного бизнеса. И вот сейчас, в зрелости, он с такими же горящими глазами доказывает, как это здорово — бросить всё, чего добивался десятилетиями, исчезнуть для всех, кто был рядом, и посвятить остаток жизни отдыху и путешествиям.

— У тебя всё так плохо, Серж? — догадалась вдруг Маргарита и протянула мужу руку, чтобы он помог ей подняться. — Проблемы с бизнесом, с партнёрами?

— Пока ещё не так всё плохо, но скоро будет гораздо хуже, — мрачно пообещал Скворцов, и мечтательная восторженность на его лице сменилась усталым разочарованием.

Рита отхлебнула потеплевшей на солнце воды из пластиковой бутылки, протянула её мужу и провела испытывающим взглядом по его резко осунувшемуся лицу:

— И ты думаешь, что в пятьдесят лет мы сможем начать новую жизнь, скитаясь по разным странам по подложным документам? Это же получается бегство от самих себя, то есть, путь в никуда.

— Может, ты и права, — Сергей жёстко усмехнулся. — Можно жизнь начать с чистого листа, но как вот почерк изменить?

— Кто это сказал?

— Я говорю.

— А до тебя?

— Не помню. Это раньше, чтобы почерпнуть умную мысль, надо было перелопатить десяток книг. А сейчас крылатыми фразами, вырванными из контекста и лишёнными авторства, полон интернет.

— Скажи, Серёж, ты так сильно волнуешься из-за убийств бизнесменов?

— Что? — он резко побледнел и уставился на жену поражённым и испуганным взглядом.

Он всегда бледнел в минуты опасности и растерянности. Его не взяли бы в римскую армию, куда отбирали воинов, которые, наоборот, от испуга краснели. Кровь приливала к их лицам, и, стало быть, они были способны действовать мгновенно. Её муж не из тех, для принятия решения и отражения удара ему нужно какое-то время. Маргарита вздохнула и продолжила:

— Ты считаешь, что находишься в опасности и можешь оказаться следующей жертвой этого странного маньяка? Я говорила об этом с Володькой. Он не исключает такой возможности. Поэтому ты решил для всех исчезнуть и не возвращаться в Омск? Но, может, стоит не убегать из города, а просто усилить меры личной безопасности? Пашка у тебя на что?

Сергей прикурил сигарету, затянулся, выпустил струю белесого дыма и задумчиво произнёс:

— Ты умничка, Марго! Ты только что подсказала мне один чертовски оригинальный и тактически правильный ход. Поехали отсюда куда подальше. Надо срочно купить сотовые телефоны и добраться до местности, где работает связь.

Через сутки Скворцовы доехали на машине до Бангкока, откуда два дня спустя вылетели в Омск.

Привычка делать ксерокопии уголовных дел, которые он вёл, укоренилась у Леонтьева с конца девяностых годов, когда в их отделе появилась самая современная множительная техника. Оперативник уносил домой копии всех важных бумаг, распределял их по папкам и складировал в стоящем на лоджии старом кухонном шкафу. Прошлым летом Вера затеяла на лоджии ремонт, во время которого поменяли стеклопакеты, утеплили стены и установили отопительную батарею. Она купила стеллаж для его папок и небольшой письменный стол.