Рейчел Эббот - Спи спокойно

Я понимала, как тяжело приходится Дэну, но не делала ничего, чтобы облегчить любимому жизнь. Только и знала, что злиться и с утра до вечера перечислять все, чего он лишится, если уйдет от меня. Дэну придется отказаться от своей любви, от карьеры инженера на Западе, забыть все наши планы и мечты и вернуться в Иран, страну, которую Дануш любил, но готов был покинуть. Ради меня. Самой не верится, что могла вести себя так по-свински. На Дэна и без того давил брат, а тут еще я не оставляла его в покое ни на минуту, пытаясь удержать около себя.

Самир же использовал недостатки противницы в собственных интересах. Презрительно высмеивал мой эгоизм, выставлял глупой, капризной девчонкой. Самир был всего на несколько лет старше нас, но уже получил диплом врача. Я и впрямь вела себя, как избалованный ребенок, которому все должны приносить на блюдечке с голубой каемочкой. В этом случае, как и во всех других, я была твердо намерена получить желаемое. Если бы эта девушка встретила нынешнюю Оливию, что бы она о ней подумала?

Я не могла потерять Дэна, но и как удержать его, тоже не знала. Пыталась заставить ревновать, кокетничала со всеми подряд, даже с его братом. Пусть поймет, как сильно меня любит. Самир, казалось, отвечал взаимностью. Позже он признался, что делал это не потому, что я ему нравилась. Просто хотел показать Данушу, какая я пустышка. Своими выходками я только усугубляла ситуацию и отталкивала Дэна. Я и сама это понимала, но остановиться не могла. Пыталась оправдаться, заявляя, что мои поступки продиктованы одной лишь любовью. Тогда я считала, что любовь — самое главное на свете. Но теперь признаю — раньше мне все давалось легко, и я просто не привыкла к неудачам.

А потом случилось чудо. Я узнала, что беременна. Полная, безоговорочная победа. Со стороны могло показаться, будто я все подстроила нарочно, но, даже будучи юной и наивной, отлично понимала: пытаться удержать любимого — одно дело, а привязывать его к себе, используя беременность как средство манипуляции, — совсем другое. И все же Дэн остался со мной. Я знала — по-другому он поступить не может. К тому времени, когда беременность подтвердилась окончательно, Самир уже вернулся в Иран, чтобы доложить родителям о результатах поездки. Но Дэн сразу сообщил брату новость, и у Самира не оставалось другого выхода, кроме как смириться. Я понимала — он ни на грош не верил, что я забеременела случайно. Должно быть, теперь неприязнь Самира переросла в отвращение. Но мне было все равно. Я победила — вернее, так я тогда думала.

В день, когда Дэн не вернулся из лаборатории, казалось, что моя жизнь кончена. Не знаю, как бы пережила такой удар, если бы не Жасмин. Хотя Дэн всячески меня поддерживал и во время беременности, и когда родилась наша красавица дочка, хотя любил меня с той же страстью и нежностью, иногда я чувствовала — он с горечью думает о вынужденном разрыве с родными.

По минутам помню день, когда потеряла Дэна. Было шестое ноября, и с самого утра я пошла погулять с Жасмин, чтобы насладиться особой атмосферой после Ночи костров, которую помнила с детства. В этот день на рассвете все вокруг окутывала легкая дымка от разведенных на задних дворах костров, которые хозяева оставили догорать. Запахи сажи и отгремевших фейерверков смешивались в один неповторимый аромат. А на лужайке перед домом всегда поджидали сюрпризы — то остатки от ракеты, то почерневшая палочка бенгальского огня, переброшенная через забор.

Но в этот раз меня ждало разочарование. Здесь, в коттеджах на окраине города, по большей части проживали студенты, поэтому семейных праздников у нас не отмечали. Утро выдалось самое обыкновенное, а единственное, что удалось найти на лужайке, — чья-то банка из-под пива. Сделала глубокий вдох, но не ощутила никаких запахов, кроме обычных, утренних — выхлопные газы и подгоревшие тосты.

Тогда я даже не подозревала, что мне готовит этот день. Моему сердцу предстояло разлететься на мелкие осколки, потому что тем вечером Дануш не вернулся домой. Исчез из моей жизни. Теперь я знаю правду. Знаю, что произошло, но от этого не легче.

В те мучительные месяцы казалось, что хуже просто не бывает. Родители не слишком любили Дэна, и его внезапное исчезновение только лишний раз заставило их утвердиться в своем мнении. Папа с мамой были образцами чопорности и благопристойности. Когда я кричала, что они ничего не понимают, и Дэн на самом деле любил меня, мама поджимала губы и переглядывалась с папой, будто хотела сказать «к этому все и шло».