Андрей Кивинов - Карамель (сборник)

– Жальче всего, что сначала я стошечку-то поимел. Остановиться бы, да этот Носорогов сидит и сидит… Пришлось и мне.

– Зачем? Шел бы на улицу, к Ваське, ждали бы его спокойно.

– Ну да! Людоед – ушлый, ухо востро! Вдруг через черный ход слинял бы?… Но ничего, я эту пятисоточку с банкира стрясу. Скажу, потратил из личных сбережений, чтоб убийц мамаши вашей найти. Компенсирует с процентами!

– Не сомневаюсь, – поддерживаю я друга Жору. – Но в гостинице не повторите вчерашней ошибки.

– Да я вообще-то не играю… – Жора поднимается и идет к двери. – Случайно вышло… Блокнот остается на столе.

На концерт группы «Голову отстрелило» я попасть не смог, как бы этого ни хотел. Просто сегодня мое ночное дежурство, а музыканты вряд ли приехали бы в наш отдел из-за моей к ним любви. Им тут и петь-то негде, разве что в дежурной части, в «аквариуме».

Ночь прошла на удивление спокойно – кроме перестрелки возле метро, ничего примечательного. В семь утра я мирно спал на составленных в ряд стульях, мирно укрывшись шинелькой, и видел во сне пьяных лилипутов, занимающихся любовью.

Лилипутская оргия оборвалась от тревожного стука в дверь. Не в их, лилипутскую, а в мою, кабинетную. Матерясь по-гулливерски, я вылезаю из-под шинели и открываю замок. На пороге – взъерошенный, как медведь после спячки, Георгий. И рожа у него медвежья.

На Жоре – костюм-"двойка" зеленого цвета, белая сорочка с оторванной верхней пуговицей, желтые носки и темно-красные ботинки со стоптанными каблуками. Из левого кармана пиджака выглядывает скомканный галстук-"бабочка", из правого – горлышко зеленой бутылки. Ширинка расстегнута. Георгий пьян.

Он проходит мимо меня, видит составленные в ряд стулья и, не теряя ни секунды, валится на них. Прежде чем отключиться, жестом манит к себе и, когда я наклоняюсь, шепчет прощальные слова, будто смертельно раненный солдат:

– Поклянись, что найдешь его.

– Клянусь. А кого?

– Пиши… Сейчас, друг.

Жора сглатывает слюну. Несет от Георгия – даже не знаю, с чем и сравнить.

– Леха Замойский…

– Это он убил старуху?

– Нет… Но он знает кто. Найди его, Андрю-хин, найди… Адрес есть в моем блокноте. Блокнот тоже найди. Я его в дежурке оставил, кажется…

Голос Георгия затихает с каждой секундой, силы оставляют опера.

– Слышишь, Андрю… Друг… Най…

Все. Жорина рука падает на пол. Прощай, друг. До утра.

Я предусмотрительно открываю форточку, забираю шинель и отправляюсь нести дежурство на скамеечку для посетителей в паспортном столе.

– Простите, вы последний? – приятный, вежливый голос будит меня на рассвете.

Я вскакиваю со скамеечки, гляжу на часы. Девять утра. Передо мной – женщина из гражданского населения.

– Да. С ночи занял.

– Скажите, что я за вами. Я через полчасика подойду.

– Хорошо, скажу.

Я сворачиваю шинель, покидаю приемную паспортного стола. В дежурке тишина, стало быть, перестрелок больше не случалось.

Разбудить Георгия удается к десяти часам. Ради него пришлось пропустить утренний развод у начальства. А так хотелось попасть… Как на концерт «Головы».

Минут десять после побудки Жора сидит молча, икает и смотрит в пол. Потом с укоризной поднимает тяжелый взгляд.

– Андрюхин, это ты?

– Да, Георгий, это я.

– А что было?

– Была любовь. У вас ширинка расстегнута.

– Пить.

– В правом кармане.

– Спасибо.

Жора зубами вырывает пробку и вливает в себя остатки ликера. Ликер действует омолаживающе, и на лицо друга возвращается здоровый румянец. Через минуту-другую возвращаются память и способность к анализу. Жора ставит бутылку под ноги, застегивает ширинку.

– Значится так, Андрюхин. Сходил я в «Голубую луну». Так себе мотель. Сантехника финская, а клопы, один черт, наши.

– Нашел Ленку?

– Обижаешь. Я – да не найду? Пришли мы с Васькой в кабак, заказали по пиву. По маленькому. Пиво, кстати, дорогущее… Четвертак – маленькая, совсем офонарели… Часиков до одиннадцати, думаю, посидим, если не притащится фиолетовая, стало быть,.не судьба. Васька от меня чуть погодя отсел. Мы ж комбинацию целую придумали. Я Ленку снимаю, тащу в номер, потом свет гашу, навроде сигнала. Васька и врывается. Под видом полицейского нравов. Ну и на бабку сразу колет. А если колоться не будет, тогда в отдел тащим и здесь уже карты раскрываем.

– Можно уточняющий момент? – перебиваю я комбинатора.

– Пожалуйста.

– Вы на какие копеечки планировали снять номер и Ленку?

Жору вопрос не смущает: