Николай Леонов - Откройте, я ваша смерть

– Ты, мент, слышь, – хриплым напряженным голосом велел мужчина. – Ну-ка, отойди от бабы!

Женщина взвизгнула и, схватив из коляски ребенка, прижала его к своей груди. Младенец заплакал. Крячко, не поворачивая головы, тихо проговорил:

– Не бойся, милая, я из полиции, ничего он тебе не сделает. Не бойся…

– Отойди от нее, я сказал! – прикрикнул мужчина, поднимая пистолет на уровне груди.

– Не вздумай стрелять, – спокойно ответил ему Стас, прикидывая, успеет он выхватить пистолет и выстрелить первым или не успеет. – Дела твои и так хреновые, зачем тебе еще и стрельба в городе?

– А тебе чего мои дела? Ты руку вытащи из-под куртки, чтобы я видел ее, – стал требовать мужчина, глаза которого больше метались по площадке и в сторону выезда со двора. – Делай, как я сказал, или выстрелю, убью бабу на хрен!

– Ты что, дурак? – усмехнулся Стас, пытаясь показать, что он спокоен и не верит преступнику. – Тебе жить надоело? Тебя же обложили, как волка красными флажками. Ты отсюда никуда не уйдешь. А за женщину знаешь что с тобой будет?

Крячко говорил уверенным тоном, с неудовольствием слушая, как за спиной все громче плачет ребенок и что реветь и причитать начала сама мамаша. Истерика обычно быстро выводит из себя преступников, и они тоже в нее впадают. От этого и стрельба, и жертвы среди окружающих. Но успокаивать и женщину, и преступника он не мог.

– Че ты меня пугаешь, мент? – Прыщавый выставил вперед челюсть, как будто пытался своими мелкоуголовными манерами напугать. – Я сейчас и тебе, и ей башку прострелю, а потом возьму ребенка…

– Ты совсем дебил? – перебил его Крячко. – Не понимаешь, что тебя за это спецназ живым брать не будет? Тебя пристрелят за это, урод! Ты со мной лучше договаривайся, пока крови нет. Дима не в счет, с Димой вы подельники, сами там разберетесь.

– Ты откуда знаешь? – вытаращился на него прыщавый.

И тут случилось самое неприятное, что вообще могло случиться в этой ситуации. Только-только сыщик начал давить на преступника и заставил его задуматься о последствиях, только наладился хоть какой-то диалог взамен обоюдных угроз, как сбоку раздался гневный голос, скорее даже рев:

– А ну, оставили ее в покое! Я сказал, отошел от нее, падла!

Крячко поморщился от досады и посмотрел направо. От подъезда дома, наклонив голову, как носорог, к ним бежал здоровенный детина в шлепанцах и шортах. Женщина почти фальцетом закричала: «Саша!» – и бросилась к нему навстречу, сжимая в объятиях ребенка. Но тот и не думал останавливаться. Он чуть ли не отпихнул жену с ребенком, пытаясь добраться до двух мужчин, которые непонятно что замышляли и каким-то образом пытались обидеть его суженую.

Как же ты не вовремя появился, с тоской подумал Стас, мысленно измеряя расстояние от бегущего парня до себя и от себя до преступника. Неизвестно, на кого первого он кинется.

– А ну, стоять, козел! – визгливо закричал прыщавый и, подняв пистолет, направил его на бегущего человека.

Обидное слово «козел» затмило разум и без того разъяренного парня, и он резко сменил траекторию бега, ринувшись безрассудно на преступника с пистолетом в руке. Другого такого шанса не будет, подумал Стас и бросился вперед. Он упал, перекатываясь в прыжке, чтобы не представлять собой удобной мишени. На какой-то миг и преступник, и взбешенный муж молодой женщины выпали из его поля зрения, и тогда же раздался первый выстрел.

Понимая, что он все же не успел и пуля преступника могла натворить бед в этом дворе и запросто уже унести чью-то невинную жизнь, Стас наугад ударил ногами вперед и с удовольствием почувствовал, что его ботинки угодили во что-то мягкое, напоминающее живот человека. Он вскочил на ноги – рука с пистолетом оказалась прямо перед его лицом. Пальцы мгновенно вцепились в запястье бандита, и прыщавый, заорав от боли, полетел на землю, роняя оружие.

Когда во двор вбежал Гуров с несколькими оперативниками, Крячко уже сидел верхом на обезоруженном преступнике и защелкивал наручники на его завернутых за спину руках. В паре метров от них на земле сидел здоровенный парень в шортах, зажимавший рану на руке, чуть выше локтя. Женщина с ребенком сидела рядом с ним и ревела во весь голос, ей вторил голос ребенка, а из подъездов с опаской стали выходить первые очевидцы.

– Ты-то цел? – спросил Гуров, сжав плечо друга и помогая ему подняться на ноги.

– Да нормально все, – улыбнулся Стас, отряхивая брюки. – Я вон за них больше боялся. Вылетел как бешеный за жену заступаться, ну и нарвался сдуру на пулю. Вроде вскользь прошла, как он там, посмотри.