Николай Леонов - Откройте, я ваша смерть

– Та же морока была, – подтвердил Крячко, – что и с составлением фоторобота на девушку, которая навещала Колотова. Так что наклевывается у нас «совершенное группой лиц по предварительному сговору». Интуиция у тебя, Петр, железная, конечно, но, пока рядом только свои, расскажи, что тебе сразу в этом деле не понравилось, почему ты его даже из МУРа забрал к нам. Ведь ничего же особенного в нем не было. И в МУРе, скорее всего, все кончилось бы «отказным» из-за отсутствия состава преступления.

– Интуиция тут ни при чем, – задумчиво отозвался Орлов. – Или почти ни при чем. Видите ли, ребята, был я недавно на одном приеме в высшем, так сказать, обществе. Пришлось идти, положение обязывает. Так вот, между двумя работниками разных ведомств произошел разговор, которому я стал свидетелем. Один товарищ другому жаловался, что времена наступили страшненькие. Старику оставаться одному нельзя. Или сам стреляйся, или добровольно отписывай квартиру государству и беги в дом престарелых. Невозможно, говорит, от всего мира отгородиться, рано или поздно придется дверь открывать. А вокруг столько ухарей наплодилось, кому на стариков наплевать, и ничего святого у них за душой нет. Грабят, оставляют без квартир и все такое. И помянул старика Колотова.

– А, так у тебя информация была? – оживился Крячко, но генерал только покачал головой:

– Не было. Я заинтересовался, поговорил с каждым из них, особенно с тем, что Колотова поминал в разговоре. Оказалось, это лишь слухи и домыслы. Кто-то кому-то когда-то намекнул, что, возможно, все и не так, как выглядит. Но мне это и не понравилось. Если бы конкретно подозрения были относительно смерти Колотова, я бы, может, тем и ограничился, что попросил МУР разобраться, взять на контроль. А когда начинают ползти слухи – это уже не единичный случай, тут попахивает системой. А система возникает там, где начинает работать организованная группа или же создались условия для возникновения таких групп для такого рода преступлений. Вы, ребята, опера опытные, знаете, что для каждого вида преступлений должна сформироваться система условий.

– Это точно, – поддержал Крячко. – Помните, как в кризисные 98-й и 2008 годы происходил всплеск рэкета на загородных трассах? Когда снова объявились и активизировались банды, обиравшие дальнобойщиков, да и не только их?

– Нет, что-то здесь не так, – заговорил наконец Гуров. – Концепции нет. Всплеск преступности или определенных видов преступлений всегда базируется на экономическом фундаменте или юридических пробелах в законодательстве. Сейчас у нас определенная стабильность, перекосы, как в переходные периоды, в законодательстве почти отсутствуют. Я бы еще понял, коснись преступления тех, кто брал деньги в микрофинансовых конторах, а на них наехали коллекторы. Тут перекос есть, и кто-то упорно не хочет закрыть этот вид деятельности – коллекторские агентства, хотя они юридически незаконны. Передача права требования долга всегда была и есть акт трехсторонний. А у нас в стране без ведома и согласия должника его долгом распоряжается кредитор и абсолютно постороннее юридическое лицо. Но не в этом дело. Здесь что-то локальное, ребята, не системное.

– Поясни! – вскинул брови Орлов.

– Надо искать, что объединяет эти два случая. Должно быть что-то общее. Только тогда мы поймем, кому и зачем нужна была смерть этих заслуженных стариков. Ведь на имущество никто не посягал. Значит, что-то еще, кроме квартиры!

– По двум случаям? – с сомнением покачал головой Орлов.

– Не по двум, – вдруг вставил Крячко напряженным голосом.

– Что? – Гуров и Орлов переглянулись. – Ты о чем?

– Стоп, стоп, ребята! – Стас вдруг поднялся с дивана и начал ходить по кабинету, возбужденно потирая руки. – Мне тут в голову пришла одна мыслишка. Точнее, я вспомнил кое-что. Помнишь, Лева, тот вечер, когда Маша ногу подвернула в театре и мы ее возили в травмпункт?

– Ну? – Гуров свел брови у переносицы и тут же начал вспоминать тот злополучный вечер. Что такого знаменательного было в тот день, что имело бы отношение к этим странным преступлениям, которые еще и преступлениями-то называть рано? Нет доказательств, нет пока состава преступления.

Крячко закончил наконец расхаживать по кабинету и, остановившись возле кресла, на котором сидел Орлов, поднял руку с вытянутым указательным пальцем, как будто грозил кому-то.

– Я в тот вечер опоздал, помнишь? А когда прибежал, свет в театре уже починили.