Борис Руденко - Логово змея

Они одновременно сделали по глотку, почему-то не чокнувшись, и только потом оба этому тайно удивились.

– Через несколько дней будет готов твой заграничный паспорт, – начал Радзин. – И я буду готов уехать с тобой в тот же день. У меня есть вилла на Лазурном берегу, во Франции, замечательный дом в замечательном, лучшем в мире месте. Там мы будем с тобой жить. Не все время, конечно, даже в самом лучшем месте рано или поздно может надоесть. Мы с тобой будем путешествовать. Я покажу тебе великие города мира – Париж, Мадрид, Лондон… Конечно, мы будем с тобой работать. Не очень много – у меня там небольшая издательская фирма. Она приносит не очень большой доход, но крепко стоит на ногах. Это будет работа просто для удовольствия… Не думай, пожалуйста, что я решил все прямо сейчас. Я давно собирался это сделать, но просто не мог, мы все очень сильно связаны обстоятельствами. Но теперь настало время принятия решений. Я очень долго готовился к этому дню. Но я не могу отсюда уехать, не решив проблему, от которой зависит вся моя будущая жизнь. А теперь и твоя, если ты согласишься ее со мной разделить. Ты согласишься?

– Да, – кивнула она, полностью загипнотизированная его словами.

– Есть человек, который представляет для меня смертельную угрозу. Это долго рассказывать, но, поверь, все обстоит именно так. Я, то есть мы, никогда не сможем чувствовать себя в безопасности, пока он жив. Ты меня понимаешь?

– Не знаю, – сказала Зоя. – Я не знаю…

– Мне нужно избавиться от этого человека, раз и навсегда, и как можно скорее, пока он не уничтожил меня. И ты должна мне в этом помочь.

– Как? Что я могу сделать?

– У тебя есть знакомые… Те, которые обеспечивают вашу безопасность и получают за это деньги. – Радзину сейчас очень не хотелось произносить слово «сутенер», и Зоя догадалась о его нежелании.

– Я понимаю, – быстро проговорила она.

– Ты… можешь с ними поговорить? Мне нужен человек, который сделает эту работу. За очень большие деньги. Мне очень неприятно об этом говорить, поверь, но я действительно нахожусь в безвыходном положении. И если это удастся сделать, мы станем свободными, Зоечка, милая, по-настоящему свободными – ты не представляешь, что это такое! Мы – хозяева своей жизни, навсегда, перед нами открыт весь мир!

Радзин закрыл глаза и слегка застонал.

– Почему мы не можем просто уехать? – спросила она.

– Потому что он нас найдет, – ответил Радзин. – Он никогда не оставит меня в покое.

– Да кто же он такой?

– Это человек, для которого не существует закона. Это бандит и убийца. На его совести уже не одна смерть, и он мой смертельный враг. Обстоятельства сложились так, что на всей Земле нам обоим не найдется места. Он меня уничтожит, если я не сделаю этого раньше. Он будет меня преследовать, пока не добьется своего. Вот так, представь себе.

– Может быть, ты ошибаешься? – неуверенно спросила Зоя.

– Я бы очень хотел ошибаться, – совершенно искренне произнес Радзин. – Ты не представляешь, как бы я хотел, чтобы это было ошибкой! К сожалению, все, что я тебе сказал, – правда.

Он опустил голову и замолчал. Зоя сидела напротив него, они почти касались друг друга коленями, Радзин чувствовал, что она напряженно старается что-то услышать: в его душе или в своей собственной.

– Ты мне поможешь? – Это прозвучало даже не просьбой – почти мольбой.

– Почему ты хочешь, чтобы с тобой поехала именно я? – спросила Зоя. – Зачем я тебе нужна?

Радзин был готов к этому вопросу с самого начала и обрадовался, что он наконец прозвучал.

– Я тебе поверил, – сказал он. – Я верю тебе и больше никому во всем мире. Я хочу тебя любить, я думаю, что полюблю тебя. И я точно знаю, что ты мне нужна.

Ее подбородок задрожал, Зоя резко отвернула лицо. Прошла минута.

– Хорошо. – Тон ее был решительным. – Я постараюсь тебе помочь. Я постараюсь встретиться с одним человеком прямо сегодня.

– Сначала паспорт, – сказал Радзин. – Прежде всего сегодня мы займемся именно этим.

Он протянул к ней руки, и она скользнула навстречу, прильнула всем телом, источающим тепло и аромат. Радзин ощутил на своем лице горячую влагу. Теперь Зоя не пыталась сдерживать и скрывать слез.

К своему пленнику Шавров вернулся только вечером. На лице его застыло выражение странной задумчивости, совсем для Шаврова нехарактерное и непривычное, что немедленно отметили и оба успевших наскучаться подчииненных, и сам Драч.

– Наконец-то! Совсем заждались, – обнажил зубы в ухмылке Драч, с интересом разглядывая Шаврова.