Фрауке Шойнеманн - Секрет еловых писем

Кажется, Том попросил ее объяснить, в чем дело, потому что Кира вздохнула и сказала еще пару фраз:

– Только что я здорово поругалась с мамой. Она сказала, что я не выйду из комнаты, пока не извинюсь перед ней. Но я не сделаю этого никогда, даже если просижу здесь три года. Потому что я ни в чем не виновата.

Том снова что-то забубнил.

– Ладно, тогда позвони мне, когда поговоришь с Паули. Пока, Том! – Она нажала на кнопку, положила телефон на свой маленький письменный стол и снова села на кровать. Я прыгнул к ней, чтобы она меня погладила. Это всегда действовало!

– Уинстон, дружище, что же нам делать? И я тут как назло застряла – ведь это действительно ужас! Может, все-таки извиниться? – Она вздохнула. – Но мне так не хочется.

В дверь постучали.

– Да?

– Кира, это я, Вернер. Можно войти?

Кира помедлила, но потом крикнула:

– Конечно, заходите.

Дверь отворилась, и в комнате появился Вернер. Он был слегка смущен, но быстро взял себя в руки и придвинул к кровати стул, стоявший возле письменного стола.

– Что такое? – В голосе Киры звучало упрямство, и Вернер вздохнул:

– Видишь ли, я чувствую себя довольно скверно из-за того, что мой невоспитанный кот устроил такое безобразие.

Что? Не может быть! Это просто удар в спину! Кира ничего не ответила, лишь нахмурилась еще больше. Вернера это ничуточки не смутило.

– Ну, и раз сложилась такая ситуация, я по стараюсь выступить в роли миротворца, – продолжал он. – Твоя мама огорчена не меньше твоего. Но раз две мои соседки по квартире так расстроены, мне это, конечно, не нравится и я должен что-то предпринять. Только что я могу? Может, ты сама мне подскажешь?

Молчание. Потом Кира пожала плечами:

– Не знаю. По-моему, ничего.

– Ну почему? Я мог бы стать превосходным парламентером.

Тут Кира вытаращила глаза, а за ней и я. Парла… что?

– Что это такое? – спросила Кира.

Вернер усмехнулся:

– Парламентер – это посредник между странами или группами людей, которые находятся в состоянии войны и готовы стрелять друг в друга. А у вас с мамой сейчас, кажется, похожая ситуация.

Люди, готовые стрелять друг в друга, – на мой взгляд, если это и преувеличение, то, к сожалению, небольшое. Пожалуй, и в самом деле неплохо, если Вернер станет посредником между Кирой и Анной. Иначе мы просидим тут всю следующую неделю, и Кира не сможет помочь нам, мяушкетерам, освободить Эмилию. А что мы с Одеттой сможем сделать, если нас поддержат лишь Спайк и Чупс? Да ничего! В общем, говори, Вернер, говори!

– По сравнению с тобой я уже старик, – продолжал Вернер, – но все равно моя мама иногда меня ужасно раздражает. Например, когда часами рассказывает про плохие послевоенные времена и про то, как мне повезло, что у меня были такие заботливые родители. Или когда она совершенно серьезно приказывает мне хорошо себя вести, когда к ней приходят дамы – ее партнерши по бриджу. Но тут ничего не поделаешь – все матери такие. В твоем возрасте я ужасно из-за этого злился и пытался ее перевоспитать. Но взрослого человека трудно изменить. Тем более если у него такой характер, как у твоей мамы.

Вернер слегка улыбнулся. Но, кажется, Киру его слова не убедили. Тогда он предпринял новую попытку:

– Попробуй сказать себе вот что: не «она так поступает, хотя и любит тебя» – а «она так поступает, потому что любит тебя».

Кира сердито засопела рядом со мной:

– Не-е, я не могу так сказать – потому что это неправда. Просто маме нужна дочка, у которой все всегда хорошо. Я должна получать хорошие отметки, хорошо себя вести, быть веселой – и тогда все отлично. Но как только у меня возникают проблемы – все! Ей хотелось хорошо выглядеть перед бабушкой, а когда это не получилось, она и взорвалась.

Вернер наклонил голову и задумался:

– Но разве это так трудно понять? Сама посуди – Анна очень редко видится с матерью. Возможно также, что она все еще испытывает угрызения совести, поскольку уехала из России без мамы. Теперь она хочет ей доказать, что ее решение было правильным и тут у нее все замечательно. Вот ее и рассердило это… э-э… маленькое происшествие. Твоя бабушка, кажется, придает очень большое значение хорошему воспитанию. Вероятно, в России детей воспитывают строже, чем здесь.

Снова сердитое сопение.

– Но я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хорошо воспитана! Но я же не кукла, у меня своя голова на плечах! Мне не понравилось, что мама так свирепо набросилась на бедного Уинстона. Ведь он мой лучший друг!