Дмитрий Захаров: Идущие на смерть [litres]

Двое молодых парней подошли к свалке.

– Глянь, Артур, сколько баянов! Расточительная халатность, как базарят в новостях!

– Отбросы из института, дерьмо всякое! – выругался худощавый черноволосый парень, по виду кавказец.

– Зараза к заразе не пристает! – хмыкнул белобрысый мужчина. У него на лбу зрело багровое родимое пятно. – Готовь централ! – Человек подобрал шприц, сдул с иглы невидимые крошки пыли, уверенно закатал рукав свитера.

– Я – пас! – Артур брезгливо покосился на мутные пузырьки в колбе.

– Если хочешь, топай в аптеку! Мне не резон в центр города на ломах тащиться!

Белобрысый присел на корточки, достал столовую ложку, в руках запылал синий огонек зажигалки.

– Сейчас, сейчас…

В ложке закипела бурая смесь.

– Ты еще грустишь, мой сладкий беби… – прогнусавил он строчку из песни.

– Ну тебя на фиг, помоечник!

Артур зашагал по направлению к автобусной остановке.

Солнце стояло почти в зените. Пес увидел, как человек вонзил острие себе в вену, губы исказила счастливая ухмылка. Казалось, рассмеялся клоун, только родимое пятно на бледном лбу выглядело как чернильная клякса на листе бумаги. Собака зарычала, потрусила прочь. Через пять минут пес позабыл и про свалку, и про бледного человека. Говорят, собаки не могут помнить отдельные события больше пяти минут. В памяти животного сохранился лишь жутковатый запах, который исходил от незнакомца. Запах смерти…

Москва. 8-е управление Генерального штаба Российской Федерации. Двенадцать часов до начала операции «Красный жук». 10:35.

Кондиционеры работали на полную мощность. Пятеро мужчин не отрывали глаз от большой плазменной панели, висящей на стене. Съемки отличались скверным качеством. Заурядного вида лысеющий мужичок подтягивался на перекладине. Люди смотрели видео уже полчаса, и до сих пор никто не проронил ни слова. Человек на экране продолжил физические упражнения, губы собравшихся возле экрана людей шевелились, считая движения.

– Фу, дьявол! – первым нарушил молчание приземистый коротышка с генеральскими погонами. – Я сбился со счета!

Он сидел во главе длинного стола. Перед ним красовался массивный серебряный подстаканник, чай давно остыл, но он продолжал помешивать ложечкой в стакане. Рядом стояла небольшая табличка, из которой следовало, что обладатель подстаканника – генерал-майор Павлов Андрей Петрович.

– Сто двадцать пять раз, – бесстрастно сообщил высокий мужчина. Его продолговатое лицо украшали седые полубаки.

– Неплохо, – сдержанно ответил генерал. – И что дальше?

– Потом он начнет отжиматься, приседать…

– Что помимо физических упражнений?

– Сексуальные контакты. Двенадцать актов за шесть с половиной часов.

– Подвиги Геракла! – усмехнулся генерал. – А как насчет интеллекта?

– Быстрота реакции, скорость принятия решения невероятно высоки. Содержание стволовых клеток на уровне эмбриона. На момент эксперимента испытуемому пятьдесят один год. – Седой мужчина притянул к себе чашечку с кофе. – Данную запись делали американцы, у нас видео оказалось случайно.

– Неплохая случайность! – сдержанно улыбнулся грузный мужчина.

– Деньги налогоплательщиков не расходуются впустую, Борис Наумович!

Толстяк неопределенно пожал плечами:

– Продолжайте, господин Марков!

– Американцы тестировали препарат. Преимущественно старшей возрастной группы. Самому младшему участнику группы было сорок семь, старейшему – шестьдесят три года.

– Индекс смертности? – спросил крепкий мужчина с бритой наголо головой.

– Вас интересует медицинский аспект, господин Еременко, – кивнул Марков, – индекс абсолютный. Дольше всех прожил чернокожий парень. Его показатели до использования препарата были лучше, чем у остальных. Давление, кардиограмма, уровень холестерина и сахара крови – все безукоризненно. Бывший спортсмен. Он прожил семьдесят шесть часов.

– Причина смерти?

– У всех без исключения сердечная недостаточность. После вскрытия сосуды сердца оказались изношены, как у столетних старцев.

– Вот тебе и ответ! – Генерал хлопнул ладонью по столу. – Не могу понять, на что вы рассчитываете, Иван Сергеевич? Американцы – парни дотошные, вряд ли бы они свернули эксперимент, кабы имели шансы на успех! Насколько я понимаю, этому видео лет десять?

– Одиннадцать! – наклонил седую голову Марков. – Вы правы, Андрей Петрович. Но фармакология развивается стремительно. Только безумцы могут делать ставки на ядерное оружие, кому охота заражать радиацией собственную планету?