Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Если дело обстоит именно так, — начал Дрейк, — то как вы могли…

— Минуточку, — прервал его Мейсон, — разреши, пожалуйста, мне самому разобраться во всем. Что же случилось после, Джордж?

532

— К тому времени, когда я на моторке вернулся к судну, там стали чинить трап, и нам пришлось остаться на моторке. Ну, а через некоторое время прибыли полицейские и мы узнали, что на судне произошло убийство. Нам сказали, что нам придется вернуться на берег, поскольку никому не будет разрешено подняться на борт и игры там тоже не будет. Это заставило меня призадуматься. Когда мы прибыли на берег, там уже толпились репортеры. Один из них знал меня, и знал, чем я зарабатываю на жизнь. Он начал меня расспрашивать и понял по моим ответам, что я мог бы ему рассказать немало, если бы я захотел. Он захватил меня с собой и отправился к своему редактору, а тот послал еще одного человека, который должен был сменить на пристани моего приятеля, мы же с ним отправились в Лос—Анджелес. Редактор сделал мне предложение, которое так много значило для меня. И я не мог устоять против искушения, к тому же я не считал, что мой рассказ может создать кому–то из вас двоих неприятности. Мне сказали, что мистер Мейсон на борту судна, и что он арестован, и что все равно вся эта история выплывет наружу в течение следующих суток, а они просто хотят оказаться первыми. Они сказали, что если я стану держать язык за зубами, то ровным счетом ничего не получу за это, а если все выложу им, то заработаю кучу денег. Потом редактор сообразил, что ему лучше растянуть всю эту историю на два выпуска и потому решил спрятать меня где–нибудь в укромном местечке. Но кто–то из репортеров видел, как все произошло, и уж не знаю, каким образом окружному прокурору стало известно, где я нахожусь. Вот мне и вручили повестку, а как стало известно, что я должен буду публично дать показания, газета меня тут же выкинула, поскольку им не было больше от меня пользы. За мой первый рассказ мне уплатили немного наличными, на том все и кончилось.

— Насколько точным был ваш рассказ по телефону? — спросил Дрейк.

Белграйд вспыхнул:

— Вы не имеете права сомневаться в моей добросовестности только из–за того, что мне представилась возможность заработать немного денег без вреда для кого бы то ни было. Я сообщил вам истинную правду.

— Вы сопровождали Сильвию Оксман на судно? — спросил Мейсон.

— Да.

— Сколько времени она была в зале, прежде чем отправилась в контору Гриба?

— Очень недолго. Не могу сказать с точностью до минуты, но она прошла в бар, выпила немного, потом сдала пальто в гардероб, а после прошла в контору.

— Через сколько времени после этого я приехал на судно?

— Минут через восемь — десять, но ведь вы помните, мистер Мейсон, еще до вашего появления там уже был Фрэнк Оксман.

533

— А откуда вам это известно? — начал было Дрейк, но Мейсон бросил на него предостерегающий взгляд, и он замолк.

— Потом, когда Оксман уехал, появился я? — спросил Мейсон.

— Вскоре после вашего появления Оксман уехал с судна. Потом появился Дункан с судебным исполнителем. Минут десять спустя судебный исполнитель вышел из коридора, ведущего к конторе, вместе с вами, и вы были в наручниках.

— Сильвия в это время уже ушла из конторы?

— Да.

— Но и после ее выхода из этого коридора вы все еще продолжали наблюдать за конторой? Ведь вашей задачей было следить за Сильвией, а не за конторой?

— Мне удалось совместить это, мистер Мейсон. Миссис Оксман села за один из игорных столов. Я стоял в таком месте, откуда мне был виден вход в коридор и сама миссис Оксман.

— Ол–райт, так что же было дальше?

— Вышел Дункан, и миссис Оксман ушла на палубу.

— Через сколько времени после моего ухода из конторы появился Дункан?

— Минуты через три–четыре, не больше.

— И Сильвия сразу же ушла на палубу?

— Немедленно.

— Потом?

— Это все. Я проследил за миссис Оксман на палубе и проводил ее до берега.

— Вы уверены, что рассказали нам абсолютно все?

— Уверен.

— Разве вы ничего не сказали Сильвии?

— Ах, да. — Лицо Белграйда выразило удивление. — Я в самом деле сказал ей, чтобы она торопилась, потому что на судне ее муж.

— Понятно. И для чего вы это сделали?

— Видите ли, я почувствовал что–то неладное. Я не знал, что именно, но я видел, что на вас были наручники, а ведь вы — крупный адвокат, которого не закуют в наручники без серьезной на то причины. Я подумал, что вы, наверное, стараетесь от чего–то оградить Сильвию и что вы хотите, чтобы она уехала с судна, но я не знал, как этому помочь. Вот тогда мне и пришла в голову мысль чуть высунуться из–за двери, предупредить Сильвию о муже, а потом уже выйти и проводить ее на посадку в моторку. Я решил сесть в первую же моторку в уверенности, что и она поступит так же. А если бы она передумала, то ведь я мог бы выйти из моторки