Мари Юнгстедт - Другое лицо [litres]

Ее взгляд упал на какаду Винцента, который дремал на жердочке в своей клетке.

«Он начал стареть, – подумала она. – Точно как я».

Карин получила попугая от одной подруги двадцать лет назад, и ему уже тогда перевалило за тридцать. Фактически они были почти ровесниками, Карин всего на год старше. Она подошла к клетке. Попугай посмотрел на нее, моргнул и зевнул, широко раскрыв свой черный клюв. Потом он сместился на несколько шагов в сторону, так что оказался ближе к ней, и прокричал: «Доброе утро!» Карин улыбнулась и открыла клетку. Вообще Винцент был очень умный, но не разбирался во времени суток. Карин обычно позволяла ему полетать по квартире. Порой ей приходилось отсутствовать целыми днями, и тогда ее мучили угрызения совести. Винцент не любил слишком долго оставаться один. К счастью, соседка частенько брала его к себе, правда, не выпускала из клетки. Будучи художницей, она имела мастерскую во дворе, где постоянно и торчала. Сейчас Винцент, воспользовавшись случаем, сразу вылетел наружу, сел Карин на плечо и принялся тереться о нее с довольным урчанием. Он был ласковый и любил близкое общение. Карин разговаривала с ним на пути в ванную. Он сел на душ и наблюдал за ней, пока она чистила зубы.

Перед тем как лечь, Карин прикинула, стоит ли позвонить Андерсу, но не стала этого делать. Знала ведь, что он собирался вернуться в город вечером, и не хотела его беспокоить. Забравшись в постель, она почувствовала, что соскучилась. О, если бы Андерс лежал рядом с ней каждую ночь. До конца дней. Она не могла представить себе ничего более приятного.

«Я люблю его», – подумала она. От этой мысли на душе у нее стало тепло и спокойно. В первый раз в жизни Карин по-настоящему любила мужчину. Она, не верившая, что такое вообще возможно.

Хенрик открыл дверь, и от неожиданности у него перехватило дыхание. Контраст между стройной гламурной женщиной в вызывающем наряде, на высоченных каблуках, с длинными черными волосами, кричащим макияжем и зеленым приусадебным участком с ухоженными кустами, цветочными клумбами, с поленницами оказался слишком резким. Ранее он видел ее только в полумраке нескольких баров Висбю. Стоять лицом к лицу с ней здесь, в Льюгарне, в свете вечернего солнца было совсем другое дело.

– Привет и добро пожаловать, – промямлил он и жестом предложил ей войти.

Она улыбнулась из-за своих больших солнечных очков с видом кинозвезды, и он сразу же почувствовал слабость в коленях.

Когда она сняла с себя короткую кожаную куртку с поясом на талии, его охватил восторг при виде ее гибкого тела. Она напоминала амазонку высоким ростом, прямыми плечами и мускулистыми, обтянутыми черным нейлоном ногами. На ней были красная блузка из тонкого шелка и короткая юбка. Чулки имели шов сзади. У Хенрика пересохло во рту, и он поспешил впереди своей гостьи на кухню налить ей бокал вина. Ему с трудом верилось, что такое существо могло оказаться в его убогом деревенском жилище.

– Как у тебя красиво, – сказала Селин и огляделась, не снимая ни туфли, ни очки.

«Она действительно шикарная», – подумал он.

На каблуках ее рост составлял почти метр восемьдесят, примерно столько же, как и у него самого.

– Дом простой, но место действительно фантастическое, и я люблю здесь работать. В тишине и покое, вдалеке от всего.

– Вдалеке от чего, например? – поинтересовалась она шаловливо.

– Ну… – протянул Хенрик и улыбнулся неуверенно. – Стрессов, людей…

– Людей? – переспросила она.

– Да, всех, кто окружает меня. Клиентов. Обязательств. Всех ожиданий…

– Я понимаю, – сказала Селин и улыбнулась.

У нее был низкий, грудной, слегка приглушенный голос. Она говорила на своеобразной смеси стокгольмского и готландского диалектов. Он не замечал этого раньше. Казалось, ее специфические черты усиливались в идиллической провинциальной обстановке. Слишком уж контрастировали с ней.

– Не хочешь посмотреть дом?

– С удовольствием, – ответила она и взяла бокал вина, который Хенрик протянул ей.

Он обратил внимание, что Селин не снимала сумку с плеча во время всей экскурсии. Она выглядела слегка настороженной за своими солнечными очками. И Хенрик сразу догадался, в чем причина. Естественно, ее одолевали сомнения, она пришла к незнакомому мужчине, с которым прежде встречалась всего несколько раз, и сейчас они вдвоем находились в его доме на краю света. Именно поэтому она не сняла туфли и очки. Явно оставляла себе возможность улизнуть сразу же, если только почувствует себя неуютно. Хенрик улыбнулся натужно, постарался придать лицу приветливое выражение. Хотел показать, что его не стоит опасаться.